В течение двух недель Москву с концертами посетили известные и очень известные певицы. Выступление Асмик Григорян прошло в Большом зале консерватории, Клементин Марген и Соня Йончева пели в филармоническом Концертном зале имени Чайковского.
Концерты прошли в одном художественном формате, который можно назвать общедоступным: примадонны, за редкими исключениями, избегали налета элитарности, радуя благодарную публику известным и популярным.
Асмик Григорян
Оркестр имени Светланова под управлением Константина Орбеляна (умело и ловко «ловящего» вокалистов) и голосистый победитель конкурса Operalia-2018 Павел Петров – тоже участники концерта, в котором они, пожалуй, занимали место не меньшее, чем оперная дива. Но, конечно, публика шла в первую очередь на певицу, у которой это первый сольный концерт в Москве.
Прима, которая два раза брала премию «International Opera Avards”, поразила искушенных эстетов Европы в партии Саломеи на Зальбургском фестивале, а поклонников в России – Татьяной в постановке Дмитрия Чернякова («Евгений Онегин»).
Она поет в Театре Ла Скала и в Метрополитен-опере, любима режиссерами уровня Барри Коски и Ромео Кастеллуччи. И есть за что.
У Григорян не только чудный (сильный, ровный, полетный, богатый обертонами) голос, но и отменное чувство стиля, и тонкость вхождения в образ. Ее Русалка из одноименной оперы Дворжака (нежные и тоскливые рулады) не совсем счастлива, хотя надеется на счастье, но иначе, чем Мими с примерно тем же набором обстоятельств (плюс теплая мечтательность) из пуччиниевской «Богемы». Ее Татьяна (упоение и нерешительность), сочиняющая ночью любовное письмо Онегину, не более трепетна и не менее чарующа, чем слепая Иоланта (ласковое недоумение) из другой оперы Чайковского.
Есть страсть разбуженная и страсть пока еще дремлющая. Нюансы, вокальные и актерские, очевидны. Общее у всех героинь концерта – большая душевная чувствительность, которая искусно подается певицей как тема с вариациями.
Оба биса – малоизвестная в Москве ария из оперы Тиграняна “Ануш” и блокбастерная «Застольная» из Травиаты» – привели к тому, что на втором шлягере зрители начали хлопать в такт Верди. Это, конечно, в ущерб музыке, но в пользу любви.
Клементин Марген
Французская певица – меццо-сопрано – выступила в Филармонии в рамках абонемента «Звезды мировой оперы в Москве». Сопровождал гостью оркестр «Новая Россия» с дирижером Андреа Молино, придавшим звучанию бесконечную взрывную бодрость.
Реклама ее концерта базировалась на всемирном успехе Марген в «Кармен». Эта партия у солистки имела успех во многих больших и малых оперных домах. От Рима до Сиднея.
Программа концерта – беспроигрышная: Хабанера и Цыганская песня из успешной для Марген оперы, сцена благочестивой Шарлотты с письмами из «Вертера» Массне, соблазняющая Ария Далилы из «Самсона и Далилы» Сен-Санса. И «прощальная» ария Иоанны из «Орлеанской девы» Чайковского, спетая на французском языке.
Был, правда, еще фрагмент из «Фаворитки» Доницетти, за что Марген большое спасибо: хоть что-то редкое. И бис с Оффенбахом: ариетта Периколы «Какой обед нам подавали», спетая Марген с разыгранной «пьяной» интонацией и с бокалом в руках. Жаль, что гостья решила не петь, например, Федерику из вердиевской «Луизы Миллер» или Изауру из россиневского «Танкреда» (это малая часть ее обширного репертуара).
Кармен стала первой и последней: второй бис – та же Хабанера, но с игривым проходом в зрительный зал. Эта партия и впрямь сделана Марген с блеском: на результат работало всё, вплоть до пальцев, «рассеянно» крутивших рыжий локон. Этакая прожженная кокетка, впрочем, не вульгарная, но загадочная.
Прочие арии прозвучали не так удачно: была заметна тихая «особость» низов (поется больше себе, а не залу) хотя верхи на форте, несомненно, красивы. Кантилена в «Фаворитке» слегка рвалась, и, кажется, за счет неточного дыхания, но это мало кто заметил: уж больно сладкая для уха музыка, а красотка Марген, привлекая взоры, умеет сделать так, что не заметишь. Да и слушать ее оперный французский – удовольствие.
Ария же Чайковского, где, по идее, нужен более «густой» и плотный звук – подарок публике в Москве. Певица говорит, что русская музыка – мед для голоса. Значит, Петр Ильич ей был важен.
Соня Йончева
Певица привезла концерт под названием «Пуччини-гала». Это значит – «Мими» из Богемы, Манон из «Манон Леско», Тоска из одноименной оперы, и, конечно, Чио-Чио- Сан из «Мадам Баттерфляй». Шлягер на шлягере, за исключением Сцены и романса Анны из оперы «Виллисы».
Вместе с примадонной пел ее брат, тенор Марин Йончев. На его личный концерт я бы не пошла. Но порадовал венесуэльский дирижер Диего Матеус, придававший значительность сентиментальному и глубину – привычно «слезливому» : в его трактовке Пуччини звучал не плотно и мелодраматически «жирно», как бывает, но возвышенно, утонченно, даже «прозрачно», не теряя при этом ни грамма оркестровой «объемности» и «выпуклости» эмоций.
Йончева, прибывшая в Москву после недавних родов, пела, как и прежде, ярко и звучно, являя эти качества во всех регистрах и диапазонах. Разве что на верхах немного «кричала». Ее Пуччини, как и у дирижера, не был доведен до точки мелодраматического кипения, скорее был психологичным.
Что происходит с конкретной оперной героиней, Йончевой не менее важно, чем красоты вокала сами по себе. Каждая партия эмоционально проработана и эффектно «подана», в соответствии с кредо певицы: «В каждой женщине на планете есть что-то от моих героинь».
Публика особо оживилась при «Виллисах», когда Йончева-Анна, горюя о предстоящей разлуке с любимым, раздавала первому ряду партера красные розы. Ну, и финал концерта был продуман до мелочей.
Бисы Йончева устроила трогательно и загадочно: сперва спела известную арию Лауретты из «Джанни Скикки», потом неизвестную (мне лично) арию-вальс из оперетты – позже выяснилось что это оперетта «Сто дев»; и наконец, после словесного прощания с публикой на русском языке , еще раз простилась по-французски: «Adieu, notre petite table» («Манон» Массне).
Если бы она спела арию княгини Ромазовой из оперы Джордано «Федора», восторг бы увеличился в разы. Но за этим нужно ехать в театр Ла Скала. В июне.
Майя Крылова