В июле 2021 в Московском городском суде состоятся апелляционные слушания на решение Мещанского районного суда столицы (судья Мордвинова Ю.С.) об отказе в удовлетворении иска бывшего директора Московского государственного академического камерного хора А.А. Дубильер к Департаменту культуры города Москвы.
Об этом Алла Аркадьевна рассказала в интервью «Всё смешалось в доме Облонских…»
Уволили Аллу Дубильер по статье 278, пункт 2 Трудового кодекса РФ (далее ТК). Статья особенная — только для руководителей, именно так! Так что за «мина» поджидает директоров в ТК Российской Федерации?
— Алла Аркадьевна, с вашего увольнения прошло полгода — достаточно, чтобы проанализировать случившееся. И что это было?
— Так, чтобы совсем коротко: это была узаконенная расправа, в которой были задействованы несколько человек — из Хора и Департамента культуры города Москвы. Видите ли, когда тебя увольняют за 20 минут (!), не предъявляя никаких претензий — это вначале оглушает. Потом приходит отрицание, потом принятие, затем анализ. Надо же было разобраться — что это за такая статья в Трудовом кодексе?
Я слышала о ней, но не вдавалась в детали, поскольку представить не могла, что мне придётся познакомиться с ней. Полагаю, что и многие мои коллеги не ведают, под какой «статьей» они ходят!
— Вы серьёзно о том, что «никаких претензий»?
— Какие шутки? 23 ноября 2020 г. мне позвонили и попросили прийти на следующий день, к 16 часам, в кадровый центр Департамента культуры. Я пришла. И начальник Управления государственной службы и кадров Ю. М. Еремеева, а также начальник Управления театров и концертных организаций Н. В. Дрожникова без особой радости сообщили, что у меня «сегодня — последний день работы».
Привожу диалог дословно:
Я спросила:
— “У Департамента претензии ко мне есть?”
— “Претензий нет”.
— “А у Кибовского?»
— «Нет», — ответили мне.
— «Почему же меня увольняют?»
— «По просьбе Владимира Николаевича”.
В 16.20 я была уволена — без объяснения причин. И, главное, — по закону!
Справка: Московский камерный хор был создан почти полвека назад выдающимся дирижером, народным артистом СССР Владимиром Николаевичем Мининым. Хор выступал с лучшими российскими и мировыми солистами и оркестрами.
В победах и регалиях коллектива в этом веке есть и прямая заслуга Аллы Аркадьевны Дубильер, которая с 2001 по 2012 годы была директором, с 2012 по 2019 гг. первым заместителем художественного руководителя — директором, с 2019 по 24 ноября 2020 г. — директором (контракт с Департаментом культуры города Москвы). Благодаря стараниям своего директора В.Н. Минин был представлен к ряду наград и награжден Орденом Почета (2008 г.), Орденом Дружбы (2014 г.), Орденом “За заслуги перед Отечеством” II, III степеней (2019 г., 2004 г.).
В 2019 г. В.Н. Минин стал президентом коллектива, по его просьбе художественным руководителем был назначен Т.Ю. Гольберг.
А.В. Кибовский — министр Правительства Москвы, Руководитель Департамента культуры города Москвы.
— И что же содержалось в просьбе?
— “…Отдавая должное директору Алле Аркадьевне Дубильер за ее большой вклад в деятельность коллектива, тем не менее я считаю, что она исчерпала свой ресурс. Кроме того, А. А. Дубильер не смогла найти соответствующий контакт с новым художественным руководителем Т. Ю. Гольбергом…».
Бумага была представлена в суде только по просьбе моих адвокатов.
— Я посмотрела сайт: концерты, гастроли, записи дисков, премьеры в России. Канчели, Артемьев, такие имена… Выходит, с ресурсом вроде все неплохо?
— Знаете, у музыкантов есть поговорка: «если концерт прошел хорошо, это — заслуга артистов. Если плохо, виноват дирижер». Если переиначить, все концерты, каковы бы они ни были, это как бы заслуга худрука, потому что это — Хор Минина, а зарплаты, бюджеты, протекшая крыша — это директор, и не как бы. Но я профессиональный музыкант, и когда пришла на работу к В.Н. Минину, мне было понятно, что необходимо Хору.
Сейчас в это трудно поверить, но в 2001 году у коллектива не было ни одного сольного концерта в Москве, ни одного абонемента в Московской филармонии, всего два комплекта концертных костюмов и два маленьких танцевальных класса в Театральном центре на Дубровке. А теперь 1138 кв. м. в памятнике архитектуры в центре Москвы, 50 концертов госзадания, абонементы в Московской филармонии (до сезона 2019-2020 гг.), 7 комплектов концертных костюмов и. т.д.
Так это выглядит юридически, а практически — вы совершенно правы — плюс то, что вы видели на сайте.
— А были ли экстремальные, из ряда вон выходящие ситуации?
— Ох, знаете сколько таких ситуаций бывает в жизни директора коллектива? Не стоит на них подробно останавливаться.
А вот приглашение солиста ереванской оперы Хайка Тиграняна для участия в концерте Хора в Большом зале консерватории 21 ноября 2020 — было незабываемое.
Тогда были активные военные действия, пандемия, в общем, внутренние правила различных ведомств менялись почти ежедневно. Это была целая операция, которая началась 18 ноября и длилась сутки! Благодаря пограничным службам аэропорта Домодедово, Министерство культуры РФ дало нам важные рекомендации, и я, исчерпав все ресурсы, написала А.В. Кибовскому (вот выдержки из вотцапа):
“Уважаемый Александр Владимирович! Не сочтите мое обращение за вольность и нарушение субординации. Это Алла Аркадьевна Дубильер. Прошу о помощи… — спасти концерт в Большом зале консерватории, куда мы пригласили выдающегося армянского исполнителя… завтра репетиция, концерт 21 ноября. Все, на что хватило моих тщетных усилий – рекомендации Министерства культуры…”
… “Погранслужба готова его пропустить, если Департамент культуры города Москвы напишет обращение на Заместителя руководителя Службы… С уважением и надеждой АА”.
А.В. Кибовский подтвердил важность этого мероприятия — концерт состоялся. Хайка Тиграняна удалось вызволить из транзит-зоны аэропорта «Домодедово» к вечеру 19 ноября. Кстати, дирижировал концертом Тимфоей Гольберг.
А спустя три дня меня уволили.
— А эта ситуация могла подтолкнуть к увольнению?
— То есть?
— Ну, может быть, не нужно было стараться?
— Может быть, мне это и предлагали, кстати — отменить концерт! Но как это возможно? Большой зал консерватории, только-только разрешили работать с 25 % заполняемостью зрительного зала? Я не задумываюсь о восприятии кем-либо своих действий, если речь идет о профессиональном исполнении своих обязанностей. Поздно оглядываться — «что скажет княгиня Марья Алексеевна»…
— А с Тимофеем Гольбергом вы что не поделили?
— А разве нужно что-то делить? Владимир Николаевич Минин искал хормейстера, в 2016 году я нашла в интернете Тимофея Гольберга, который приехал на «смотрины», Владимир Николаевич его оставил и в 2019 передал ему все свои полномочия — худрука и главного дирижера. И что «делить» с 29-летним молодым человеком, для которого работа в профессиональном коллективе — первая?
В июне прошлого года должен был состояться конкурс на должность худрука, поскольку Департаментом культуры контракт с Тимофеем Гольбергом был заключен на один год. У меня даже сохранились условия его проведения и программы, надиктованные Владимиром Мининым…
Видите ли, уметь дирижировать — это не значит Быть дирижером, а контракт с Департаментом культуры — это еще не художественный руководитель.
Я высказывала Владимиру Николаевичу свое мнение, относительного его протеже, поскольку не однажды видела обиженных Тимофеем Гольбергом артистов, которые приходили ко мне в слезах. Но щадя 90-летнего В.Н. Минина не считала для себя возможным кляузничать. А юный худрук, видимо, не задавался вопросом: «А по Сеньке ли шапка?».
Худрук “Минин-хора” Тимофей Гольберг: “Главное – не сидеть сложа руки”
До сих пор Хор участвует в концертах, которые были запланированы мною еще до пандемии в прошлом году…
Из Усадьбы постепенно ушла атмосфера «своего дома». Во дворе стоят пустые стенды для афиш — осталась обыкновенная репетиционная база, не «напитанная» теплом и смыслом.
— А Департамент культуры знал, что происходит?
— Ну, конечно! Но Департамент — это ведь тоже персоналии. Имя Владимира Николаевича Минина — дирижера, которое останется в истории музыкальной культуры, не подлежит сомнению.
Но действия президента Хора Владимира Минина не имеют никакого отношения к искусству. Они имеют отношении к нравственности и морали, которыми должен, в моем музыкантском представлении, обладать любой крупный художник, к числу которых принадлежит и Минин.
Но в то же время руководитель, который заключил контракт с Департаментом культуры, вправе рассчитывать на здравомыслие работающих там людей, а не только на магию имени. Но, как сказал Лев Толстой: «Если вы стали для кого-то плохим, значит много хорошего было сделано для этого человека».
— Ожидали, что вас могут уволить?
— В моем представлении увольнение — крайняя мера, которая нередко выглядит неким спасительным прикрытием и даже благородством со стороны учредителя при наличии очевидных нарушений, допущенным директором. Как говорится, спасибо, что не посадили. Нет, я никогда не думала об увольнении, тем более Таком, поскольку считала, что не даю к этому оснований!
Департамент культуры в своем отзыве на мой иск привел любопытную формулировку: “поскольку расторжение трудового договора с А. А. Дубильер произведено по основанию, не связанному с виновными действиями Истца, то и указание мотивов увольнения не является прямой обязанностью Ответчика» (стр. 3 Возражения на исковое заявление). «Немотивированное решение» при «невиновных действиях». Именно так я и была уволена.
— Откуда вообще взялась эта 278 статья ТК?
— Она появилась в ТК только в 2001 году. На мой взгляд, для того, чтобы начальники не мучились, когда кто-либо из подведомственных им директоров стал неугодным. Называется она “Дополнительные основания для прекращения трудового договора с руководителем организации”.
Всего три пункта.
1-ый — “в связи с отстранением от должности руководителя организации – должника в соответствии с законодательством о несостоятельности (банкротстве)”.
2-ой — «в связи с принятием уполномоченным органом юридического лица…. решения о прекращении трудового договора…”.
3-ий — «трудовой договор с руководителем организации прекращается по иным основаниям, предусмотренным трудовым договором» (С 2016г. данный пункт утратил силу).
Хор не был должником, и трудовой договор с Департаментом культуры города Москвы, в чьей юрисдикции находится Московский камерный хор, у меня заканчивался только в июле 2022 г. Остался 2-ой пункт, но он настолько юридически и смыслово размыт, что без многочисленных разъяснений не обошлось.
В интернете, например, в Постановлении Конституционного суда РФ 2005г. ко 2-ому пункту есть удивительный пассаж: “трудовой договор может быть расторгнут в любое время до истечения его срока и независимо от того, совершены ли руководителем организации какие-либо виновные действия или нет“.
И ещё: “… на работодателя не возлагается обязанность обоснования увольнения какими-либо причинами объективного или субъективного характера. По сути, увольнение по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 278 ТК, может быть безмотивным“.
Вот именно этот 2-ой пункт статьи 278 года был выбран Департаментом культуры для моего увольнения. Понимаете, «безмотивным»! А может, мотив есть? И на мое место за ночь нашли нового директора, портрет которого красовался на сайте хора уже с 25 ноября 2020 г. А я — уже посторонний человек (!) — в этот вечер вела в нашей Усадьбе на Новой Басманной концерт Александра Гиндина и артистов Хора. Чем не мотив?
Это статья ТК, иносказательно говоря, как в средневековье, — право сюзерена решать судьбу вассалов. После происходящих в стране в последнее время арестов и судов, об увольнении директора неловко как-то и говорить… Если есть статья, то… продолжение известно, но ,увы, это может коснуться не только меня.
— Как вы решились судиться с государственной “машиной”? Вы наивный человек?
— В моем возрасте неприлично быть наивной, но коварство – всегда неожиданно.
При встрече в Управлении госслужбы и кадров Департамента культуры мне любезно предложили 3 варианта ухода: по собственному желанию, по соглашению сторон или увольнение.
Желания уходить не было, в чем заключался смысл соглашения сторон — мне неведомо, и я предпочла быть уволенной. Право на доказательство справедливости моего увольнения лежит теперь на Департаменте культуры. Третью сторону — представителя Хора — я не учитываю, поскольку содержание представленного юрисконсультом Хора отзыва, судья не позволила мне читать, ввиду недопустимости используемых там выражений и аргументов!
Я посчитала важным рассказать о том, какой способ увольнения руководителей с работы существуют в Трудовом Кодексе РФ, но — чувство собственного достоинства, конечно, которое ценю, не только как свойство личности, но и как мощную мотивацию к поступкам — было первым импульсом обращения в суд.
— Алла Аркадьевна, а вы знаете кого-нибудь из ваших коллег, кто был бы уволен по этой статье? И касается ли она только творческой сферы?
— Знаю, но без имен, ладно?
Ситуация с моим увольнением выглядит одиозной по форме, учитывая, что это все-таки бюджетное учреждение культуры, и предполагается, что у людей, работающих в этой сфере, больше эмпатии, что ли… Именно предполагается.
Некоторые предпочитают отойти в сторону и не связываться — посмотрите решения Конституционного суда по другим процессам!
К этой статье столько комментариев и дополнений… есть даже фраза, что подобная смена руководителя должна «пойти во благо организации»! И заведующего лавкой, и директора детского сада, и главврача городской больницы, и директора завода… — всех можно вышвырнуть в одночасье, не обременяя себя «прямой обязанностью» объяснения причин увольнения. И все во благо! Более того, увольнение происходит без предварительного уведомления!
Вы не смотрели, основанный на реальных событиях фильм «По половому признаку»? Прототип героини Рут Гинзбург, ее не стало только в прошлом году, была единственной женщиной — членом Верховного суда США! Но всю жизнь она боролась за справедливость, результатом чего стало конституционное изменение закона, мешавшего гендерному равноправию. Я ни в коем случае не идентифицирую себя с выдающейся женщиной, но кто сказал, что любой закон, даже конституционный со временем не претерпевает изменений?
Может когда-нибудь и п. 2 статьи 278 ТК РФ будет изменен и не станет возможности использовать “невиновные обстоятельства” для мгновенного и несправедливого увольнения.
— На мой взгляд, во всей этой истории эмоции принимавших решение о вашем увольнении и тех, кто этому способствовал, превалируют над логикой. Ведь вы же успешный, с хорошей репутацией директор?
— Правду знают те, кто имел к этому отношение. С Владимиром Николаевичем Мининым я проработала почти 19 лет, но пригласить меня директором в Хор 2001 году было его решением, в то время ему было 72 года.
Мы ведь были знакомы еще с 1984 г., когда я будучи начальником концертного отдела Донецкой филармонии пригласила Хор вместе с «Виртуозами Москвы» на гастроли. Но добиться обещанного на словах помещения для Хора в центре Москвы и получить грант для коллектива чего хотел Владимир Минин — были мне интересны и как музыканту и как директору.
Через полгода вышло Распоряжение Правительства Москвы о предоставлении Хору помещения на Новой Басманной улице.
На то, чтобы Хор из Театрального центра на Дубровке в 2017 г. переехал в отреставрированный особняк на Новой Басманной 22/2, стр. 1 ушло 15 лет моей жизни. «Новая газета” писала об этом в феврале 2014 года.
А в 2009 г. Хор получил Правительственный, а затем и Президентский грант. На это ушло 7 лет.
Что касается эмоций… Нельзя же объявить выговор за то, что говоришь правду в глаза, даже если это — Владимир Минин? Лучше уволить и — с глаз долой.
— Вы понимали, что, затевая процесс против Департамента культуры, вы закрываете себе практически все двери, по крайней мере, на данный момент.
— А разве Департамент оставил мне выбор? Вы правильно сказали: «на данный момент». Когда уволенный нужен, ему не говорят: «Двери департамента всегда для вас открыты» — в ту минуту, когда они захлопнулись, а предлагают работу, допустим дворника или билетера… Именно так поступили с директором КЦ «Меридиан» Дмитрием Сибирцевым, который на следующий день после моего увольнения стал директором Хора. На полставки. Видимо, очень нужный человек.
Самый свежий прецедент — несостоявшееся президентство уволенного директора Государственного центрального театрального музея имени А. А. Бахрушина Д. В. Родионова, за которого вступились многие видные деятели культуры.
— Сил для продолжения борьбы хватит?
— Только высшие силы отвечают на подобные вопросы. В 2014 г., ища справедливости в расходовании бюджетных средств, я дошла до Верховного суда, что мешает мне теперь дойти до Конституционного?
Я отдаю отчет в своих действиях. И события последних месяцев и связанных с ними судебных решений, оптимизма особенно не прибавляет. Но других способов нет, да и что мне терять?
Не буду же я писать анонимки. Автор той, грязной и бесстыдной лжи, которую представители ответчика попытались приобщить к делу – мне известен! Но это другая история. Да и «гроздья гнева», которые могут на меня обрушиться из-за «оскорбленных чувств», не лишат меня законного права заявить – что значат для человека правА на «немотивированные решения» при «невиновных действиях».
Я далека от мысли, что В.Н. Минин и А.В. Кибовский не осознавали, что в одночасье, несправедливо и незаслуженно лишили меня любимой работы. Но, видимо, таков сегодня нравственный императив, несмотря на разность поколений…
Ведь мою пенсию ни Владимир Минин, ни Александр Кибовский уже не отберут, не правда ли?
Янина Соколова