“Если вы любите кого-то, довольно трудно объяснить, почему”,
– говорит пианист Николай Луганский про Рахманинова, чья музыка определила его карьеру.
Последняя запись Луганского на лейбле Naïve как раз представляет музыку Рахманинова – Piano Sonata No.1 in D minor, Op. 28 и Piano Sonata No.2 in B flat minor, Op. 36.
Пианист, который считается одним из лучших исполнителей Рахманинова в мире, он предлагает свое очень личное и четкое видение двух фортепианных сонат композитора.
В качестве разминки перед исполнением двух концертов Рахманинова с русским национальным оркестром на следующей неделе в Эдинбурге, Луганский играл Шуберта, Листа, Вагнера и Яначека.
Если Луганский никогда, кажется, не отдыхает от Рахманинова, то только потому, что он находит его – наряду с Шопеном – самый пианистическим композитором из всех.
“Это такое удовольствие, чтобы играть эту музыку, и так блестяще написано, что будет невозможно стопроцентно переложить его музыку для других инструментов.
Ну, Респиги пытался сделать Etudes Tableaux, как Глазунов сделал балетную музыку из Шопена…
Я могу понять, почему люди хотели распространить эту прекрасную музыку вокруг, но она действительно принадлежит роялю”.
В понедельник Луганский сыграет с РНО под управлением Михаила Плетнева концерт №2 для фортепиано с оркестром Рахманинова и The Seasons Глазунова. А на следующий день в Эдинбурге прозвучит Третий концерт Рахманинова и Первая симфония Скрябина.
“Вопросы жизни и смерти стоят перед каждым великим художником. Не многие художники являются биологически достаточно сильными, чтобы игнорировать их, а в России, вероятно, только Пушкин и Прокофьев сумели отвести взгляд от бездны смерти.
Рахманинов, еще больше чем Чехов, был весьма серьезен в этих вопросах, но его ответы на эти глубокие вопросы никогда не разочаровывают”,
– говорит Николай Луганский.