Премьера новой версии «Риголетто» прошла в Большом театре.
Спектакль поставил итальянский режиссер Джанкарло дель Монако (да, сын великого певца). Сам факт премьеры (это была именно премьера, а не возобновление старого спектакля или перенос такого же из другого театра) должен, в принципе, радовать, на фоне указанных тенденций в Большом театре за последний год. Но торопиться с радостью не стоит.
Это было понятно еще до начала, когда на сайте театра составы, а также имя дирижера появились лишь утром в день первого показа. Можно представить, как сказалось на качестве то обстоятельство, что исполнители до последнего не знали, кто из них будет петь премьеру и кто будет ею дирижировать. Такие теперь горизонты планирования в Большом театре.
Премьера огорошила с первых минут, когда в сцене бала дирижер Валерий Гергиев допустил глобальное расхождение оркестра с певцами и хорами, дошло буквально до какофонии. После этого перед очередной массовой сценой я сидела, опасливо втянув голову в плечи и ожидая повторения. К счастью, подобного глобализма больше не возникло, только по мелочи, не раз, но можно сказать, слегка.
Увы, было видно, как тяжело петь солистам. Это же страстная опера! Но дирижерские темпы часто были медленно-похоронными, хотя иногда — и внезапно — убыстрялись, причем казалось, что певцы пели и одновременно гадали, какой темп в оркестре будет дан в следующую секунду.
Такая непредсказуемость качеству вокала не способствует. Как и анти-оперные декорации ряда эпизодов, когда сценограф поставил на задник сцены что-то тонко-тряпичное, и звук голоса просто терялся, в зал не шел.
Были и другие поводы для скепсиса. Например, у Полины Шабуниной прекрасный, чистый голос, но она не Джильда, верхи этой партии певице не очень подвластны. Точно так же можно сказать о Павле Петрове (Герцог): со всеми несомненными достоинствами он не вердиевский Герцог, для этого нужно более итальянское, звонкое, беспечно-летящее пение.
Эльчин Азизов (Риголетто): не обошлось без некоторых «хриплых» огрехов, но в монологах был актерский трагизм и, если вспомнить, в какое сонное царство по темпам солиста периодически загоняли, он вообще молодец, что справился.
От Алины Черташ (Маддалена) с ее глубоким меццо, которое тут как-то расползлось, я ожидала большего, но огрехи тоже во многом не по ее вине: в хорошо проветриваемых декорациях дома на сваях (жилище Спарафучиле) певицу было плохо слышно, особенно в ансамбле. А сам наемный убийца (Юрий Власов) был заметен, голос у него довольно насыщенный.
https://www.classicalmusicnews.ru/interview/alina-chertash-2023/
Джанкарло дель Монако рассказывал, что Джильда в опере ребенок, ей всего 14 лет, и она до сих пор играет в классики (что и было показано наглядно). А Герцог и его двор – бандиты, включая Риголетто.
Основная тема оперы, по мнению итальянца – «злоупотребление властью», поэтому действие хронологически перенесено и происходит в наши дни. Чтобы было наглядно и узнаваемо. Да, есть злоупотребление, еще какое. Но ведь «Риголетто» – еще и опера о гримасах человеческой натуры, опера, где всё начинается смехом, а заканчивается слезами, она очень пессимистична.
Самопожертвование в столкновении с эгоцентризмом проигрывает, проклятие сбывается, а мораль истории такова: не заигрывайте со злом к своей выгоде, ее не будет, не бывает личного рая в общественном аду, потакать злу – все равно как выбежать навстречу мчащейся машине, хотите вы или не хотите, все равно убьют. Но осмысление зла как бумеранга, эгоизма как диагноза, невозможности построить семейный комфорт на крови других и прочие обобщающие трактовки в зону рассмотрения режиссера не вошли. Всё у него четко и прямо.
Постановка в итоге ощутимо старомодная и сделанная не без режиссерских странностей. Первое действие волей сценографов (режиссер и Антонио Ромеро) происходит в красном-красном зале, где полно диванов и стоит круглый подиум под хрустальной люстрой. Видимо, стол для стриптизерш, но там топчется Герцог (в красном пиджаке) с дамами, распевая манифест своего цинизма.
Кстати, «Риголетто» еще и опера об инфляции слов: нет никого искренней Герцога, когда он в тысячный раз заманивает жертв одинаковыми красивыми словами о любви.
Это никакой не бал, а эротическая оргия, где правят «бандиты от скуки», и постановщику важно,
«чтобы красивая музыка не скрывала ужасные деяния».
Все дамы в блестках, мужчины – в клубных пиджаках, некоторые еще в звериных рогатых масках. Ну, так развлекаются. Это, видимо, еще и символ: истинная сущность злодеев прикрыта.
Шампанское «из горла», хватание женщин за мягкие места, свальной грех – все как положено при показе разврата. Риголетто в костюме а-ля Чарли Чаплин, с небольшими изменениями, хромает, и он почти без горба, просто сутулится. В какой-то момент – при проклятии Монтероне — публике видится девочка Джильда на качелях.
Кстати, Монтероне тут бьют ногами и сразу душат, не интересуясь последствиями публичного убийства в наши дни. Очень достоверно. Получается, это мафиозная гулянка, а Герцог – просто крестный отец.
Вторая картина (смены декораций пришлось долго дожидаться) переносит нас в городские трущобы. Они показаны как совсем отвратное место, и становится неясно, каким образом граф Чепрано может там жить. Ладно Риголетто, но граф?
Посередине сцены – огромная лестница. А вот и качели в углу, там мусорные баки и Джильда, в детском платьице и с бантом в косе, типовая невинность. О мнимом студенте она поет, сидя на столе. Проститутка в коже (и Маддалена здесь?) лениво жует жвачку, потом исчезает.
Динамика действия проста: вверх-вниз по лестнице, движение качелей. Во вам и мизансцена. Риголетто на ступеньках стирает грим. Переодетый совратитель малолетних прячется за баком. Спарафучиле щеголяет волосами до плеч (ага, никакая не примета убийцы). Когда шут обнаруживает похищение дочери, он ни разу не оглянется вокруг, только будет рыдать над упавшей служанкой.
Снова красный дворец. Герцог в халате, сидя в кресле, позирует художнику и врет сам себе, рассуждая о настоящей любви. Полученную от придворных ленту из косы похищенной Джильды он сладострастно нюхает и кладет себе на лицо. Риголетто умоляет неподвижных вдруг, а прежде активно-наглых придворных, тоже сидя в герцогском кресле (?).
Обращаясь к окружающим, он ни разу не посмотрит на тех, кого умоляет, только на зал. Темпы в оркестровой яме в который раз проседают, поэтому страшного отцовского горя не получается, хоть плачь. Нет и большого трагизма в дуэте оскорбленного отца и поруганной дочери. Им бы вместе с оркестром добраться до конца этой сцены, вот главное.
Находка режиссера: Риголетто протыкает тростью портрет Герцога. И бьет Джильду по лицу, когда она просит о милосердии.
Акт третий. Замусоренная хижина на воде, у реки (она на заднике). Облезлое засохшее дерево, потом оно упадет. Маддалена снова в коже. Джильда с отцом прячутся под сваями. Герцог деловито напевает знаменитую песенку про сердце красавицы, сидя на ступеньках, и смачно хлопает сестру убийцы по заднице. Хор за сценой хорошо изображает завывания бури, тут и оркестр помог. Сверкают молнии и бегут черные тучи – на заднике (видеохудожник Илья Старилов).
Несмотря на бурю, и соответственно, отдельные громкие вскрики звучности, оркестр снова норовит усыпить. «Мой брат идет», говорит Маддалена. А он никуда не уходил. Ага. Брат, кстати, очень груб с сестрой, почти ее душит. Бандит, что с него взять.
В финале Риголетто, спевший про проклятие, хватает веревку и быстро-быстро (чтоб успеть до исчезновения вердиевского звучания) бежит к дереву, вешаться. Немного смешно. Но мы самоубийства не увидим, ибо занавес.
В предыдущей версии «Риголетто» в ГАБТе (ее делал знаменитый режиссер Роберт Карсен) все композиторские «внезапные резкие повороты от иронии к трагедии, гротеску, комедии, лирике», все линии в партитуре были режиссером учтены. В нынешнем спектакле действие более «реалистическое», но менее вердиевское. У Карсена была, как я писала,
«трагедия, ставшая фарсом, который обернулся трагедией».
https://www.classicalmusicnews.ru/reports/rigoletto-bolshoi-2014/
Тут – простое изложение. Тех же щей, но пожиже влей. Кстати, возникает вопрос. Раз Риголетто повесился, а Монтероне сразу убили, кто накажет Герцога? Ведь режиссеру точно хочется, чтобы он был наказан.
На это у Джанкарло дель Монако есть заочный ответ, озвученный в интервью: негодяй умрет от СПИДа или сифилиса. В будущем. Что ж, надо надеяться.
Майя Крылова