Здесь было всё: и восемь строк о свойствах страсти, и колдовское обаяние Анны Аглатовой, и зачарованный вальс Натали.
Но главное — была музыка композитора-резидента Мальтийской филармонической академии Алексея Шора.
Музыка какой-то невероятной, ускользающей от понимания красоты, когда каждый миллиметр нотного текста манит и завлекает тебя в волшебный лес, где чудеса, и неведомые дорожки, и всё это невероятно волнует. Какие тайные ингредиенты намешал Шор в эту музыку, чтобы получились такие темные с отблеском краски — и такое лучистое настроение, остается тайной.
К тому же Алексей Шор по-джентльменски подает руку певицам: его вокальная музыка идеально ложится на голос. Как сказала Анна Аглатова, петь произведения этого автора очень комфортно, и мелодии легко запоминаются.
“Это мелодии по типу Моцарта”,
— добавила она.
“Ясные, простые, трогающие за живое”.
Итак, программа гала-концерта, прочертившая финишную прямую фестиваля, включала выступление потрясающей солистки Большого театра Анны Аглатовой — той самой Аглатовой, что блестяще исполнила партию Оперной дивы в балете Алексея Шора «Хрустальный дворец» в день его мировой премьеры на Мальте.
Партнерами российского сопрано стали известный мальтийский тенор Клифф Заммит Стивенс, хорватский дирижер Миран Ваупотич и Мальтийский филармонический оркестр.
Явление Анны Аглатовой — само по себе драгоценность; хотите чудес — получите. Невероятно подвижное колоратурное меццо огромного диапазона — и восхитительное
лирико-колоратурное сопрано. Темный, густой, настоянный на цветущем разнотравье тембр сохраняется в обоих случаях. Но это не просто голос, это бездна. Анна позволяет слушателю заглянуть под поверхность, погрузиться в бесконечные сопрановые и колоратурные глубины, оценить всю раритетность обитающих там цветов и оттенков (вчера, надо сказать, этот редкий шанс не упустил никто из мальтийцев — зал был переполнен).
Как всегда, Аглатова демонстрировала тончайшее владение любым стилем. Розина из «Севильского цирюльника» Россини, Норина из «Дона Паскуале» Доницетти, Клара из «Порги и Бесс». И моцартовской красоты песни и вокализы Алексея Шора, исполненные светлой грусти, со скульптурно выразительными мелодиями, требующими к себе самого пристального внимания и доставляющими редкое удовольствие.
«Вальс Натали», скрывающий в себе так много потаенной любви — эту удивительную песню Шор написал в роддоме, ожидая рождения дочери.
Три вокальных эпизода из балета «Хрустальный дворец» — «Ода императрице Анне» (в оригинале Анна Аглатова исполняла ее в воздухе высоко над сценой, выплывая на огромном солнечном диске), «Вокализ», скорбная, бессловесная «Ария Белой Дамы»; и, наконец, чудесное, психологически тонкое «Addio» (специально для этого гала-концерта для каждого из вокальных номеров — за исключением вокализов, разумеется — были написаны новые тексты на итальянском языке).
Уникальной палитры голос Аглатовой мерцал, согревал, ошеломлял искрящимся форте и истаивающим пианиссимо, утонченной кантиленой и гибкостью линий. Мальтийский филармонический оркестр, за пультом которого стоял на сей раз динамичный хорватский дирижер Миран Ваупотич, проявил себя чутким и деликатным аккомпаниатором.
Сменял Анну на сцене мальтийский тенор Клифф Заммит Стивенс, недавний выпускник магистратуры Королевского музыкального колледжа (RCM) и стипендиат летней Академии при университете «Моцартеум» в Зальцбурге под руководством прославленной болгарской певицы Анны Томовой-Синтовой.
Помимо арии Макдуфа из «Макбета» Верди, молодой певец исполнил песни и романсы Джозефа Веллы и Пабло Сорозабала, а затем сразил наповал арией Ленского, пропетой с истинно русскою душою (не только ж Татьяне обладать таковой).
А теперь — о том, чем, в конце концов, завершился VII Мальтийский международный музыкальный фестиваль, и было то полнейшим сюрпризом. Анна Аглатова и Клифф Заммит Стивенс разыграли — без декораций, но актерски — сцену дуэта очаровательной капризницы Адины и ее воздыхателя Неморино из «Любовного напитка» Доницетти. Причем бутыль с напитком присутствовала во всей своей материальности, и Неморино-Стивенс уморительно из нее отхлебывал, пьянея по ходу дела — если помните, авантюрист Дулькамара обдурил деревенского простака, всучив ему вместо эликсира обольщения дешевое вино.
Но всё завершилось хеппи-эндом, Неморино-Стивенс приворожил таки свою «Изольду», правда, вовсе не напитком, а (отступим от либретто) яркостью и раскрепощенностью. И было это дивно хорошо.
To be continued.
Лина Гончарская