Взяв старые, классические меха музыкальной партитуры Бизе, Константин Богомолов наполнил их забродившим и мутным вином нашей сегодняшней жизни.
«Кармен» Жоржа Бизе – самая популярная опера в мире. Кто-то подсчитал, что она звучит каждую минуту, как и «Реквием» Моцарта. И за все время ее существования накопился целый ком интерпретаций, поскольку ставилась она тысячи раз.
На суд зрителей произведение Бизе впервые было представлено 3 марта 1875 году. Через три месяца после представления композитор покинул земной мир. Ходили слухи, что Жорж Бизе был очень расстроен тем, как публика приняла его создание. Новой постановке Пермского оперного в первый же премьерный день злопыхатели тоже предсказывали провал. Но дела обстоят гораздо сложнее и запутаннее…
Жорж Бизе создал «Кармен», свою шестую оперу, в 1874 году. Сюжет композитор взял из романа Проспера Мериме. История страстной цыганки, которая любила свободу, идеально подошла для оперы. Либретто полному страсти и огня созданию французского композитора написали Анри Мельяк и Людовик Галеви.
Композитор изменил сюжет, созданный Проспером Мериме. Хосе из разбойника превратился в солдата, который смог дослужиться до капрала. Невеста Хосе, Микаэла, в сочинении Мериме отсутствует. Она только упоминается как девушка со светлыми косами, в опере Микаэла – уже важный персонаж (забегая вперед, скажем, что у Богомолова она – сестра Дона Хозе).
Яркая роль тореадора Эскамильо тоже обрела новые черты именно в опере, в произведении Мериме он не имеет имени. Изменилась и главная героиня, у Мериме Кармен — хитрая и необузданная цыганка, у Бизе появилась насмешливая, но честная и смелая красавица.
Одесская резня бензопилой…
У режиссера Константина Богомолова сюжет начинает разворачиваться в Одессе 1910-х годов – времени до революции, когда царит предчувствие возможностей и взлета. Одесса на тот момент, с одной стороны, – русский Париж, с другой – зона черты оседлости, где очень сложные многоконфессиональные настроения и запутанные национальные отношения. Кармен, она же Сонька Золотая ручка – еврейка, которая влюбляется в русского солдата Хозе, охраняющего табачную фабрику от евреев, которые все время норовят вступить в неформальные отношения с женщинами-работницами. Товарка Кармен обзывает ее «жидовкой», за что неистовая девушка рисует ей ножом на лице крест.
Далее – по сюжету Мериме: Кармен арестовывают, Хозе ее охраняет, она его соблазняет, он ее отпускает, а сам садится в тюрьму. В это время в Одессе снимают первую немую «фильму» «Тореадор» с немцем Эскамильо Херцогом в главной роли. Он – настоящая звезда и все женщины жаждут упасть в его объятья, но только не Кармен – она страстно любит Хозе!
Одновременно Кармен и ее еврейских подруг пытаются обрабатывать контрабандисты и первые члены Одесского сионистского общества, завлекая бросить все и уехать в Палестину (Израиля тогда еще не существовало). Подруги соглашаются, а Кармен отвечает в духе: «Чего я там забыла?»
А вот дальше начинается самое интересное: проходит 20 лет, Хозе выходит из тюрьмы, они женятся с Кармен, рожают нескольких детей (первый мальчик умирает от случайной пули). Кармен становится рьяной активисткой, она борется за права евреев, женщин и всех угнетенных. Хозе – тренер Одесской футбольной команды «Спартак». Но быт быстро приедается гордой красавице, она начинает выпивать с подружками, вернувшимися из Палестины, вызывать на дом стриптизеров, манкировать материнскими обязанностями, страдает, что стареет и убеждена, что женщине лучше не доживать до 70-ти…
Однажды пришедший домой ранее обычного Хозе застает выходящим из туалета мужика в трусах. Это все тот же красавец Эскамильо, который снимается в франшизе – «Тореодор-8», и он давний любовник Кармен.
Хозе умоляет Кармен не бросать его, но вынужден на время уехать: прибывшая из деревни из-под Архангельска Микаэла сообщает, что их мать умирает. Кармен же окончательно превращается в стильную НЭПманшу, сопровождает Эскамильо на красных фестивальных дорожках и гордится тем, что ее любовника-арийца привечает сам Геринг.
Вернувшийся Хозе устраивает промоутером на тот самый «Тореодор-8» и в шкуре грозного быка подстерегает Кармен для выяснения отношений. Он согласен стать даже бандитом, лишь бы любимая вернулась к нему! Кармен непреклонна, она больше не любит бывшего мужа и плюет ему в лицо. Тогда озверевший абьюзер привязывает ее к стулу, пытает утюгом, щипцами, наконец душит надетым на голову мешком и расчленяет трупп бензопилой…
Классицизм сквозь призму импрессионизма
Как известно, существует две версии оперы «Кармен». В первой музыкальные сцены сопровождают прозаические диалоги. Для постановки на пермской сцене за основу взяли именно эту версию. Речитативы, заменившие диалоги, были написаны к опере Эрнестом Гиро позднее, уже после смерти Бизе — друг композитора готовил спектакль к премьере в Вене и внес собственные изменения. Версию Гиро постановщики используют гораздо чаще.
– Версия с разговорными диалогами более обостренная и подчеркивает некую эклектичность партитуры Бизе. Все номера в партитуре, относительно тонального плана, резко контрастны.
Эмоциональные скачки в самом либретто присутствуют и в музыке. А речитативы, привнесенные Гиро, сглаживают эту остроту. Плюс исходная редакция дает больше свободы для высказывания режиссера,
— говорит музыкальный руководитель постановки и дирижер Филипп Чижевский.
Специально для этой постановки он заказал свежую партитуру, без чужих пометок, утверждая, что это помогает максимально абстрагироваться от того, что и как играл ранее:
– Для меня партитура «Кармен» совершенно не романтическая, как бы это странно не звучало. Для меня она абсолютно классицистская, но сквозь призму импрессионизма.
Каким-то образом Бизе удалось сделать некие обостренные вещи, взять, к примеру, вокальную партию Кармен – это отсылка к экстремальному вокалу, который появится только в 20 веке. Там совершенно безумные скачки, и мы знаем множество примеров, когда эту партию исполняли не меццо-сопрано, а сопрано.
Эта партия написана для голоса с огромным диапазоном, с огромными возможностями выдерживать тесситуру как высокую, так и низкую, озвучивать ее соответствующим образом.
Почему классицистская? Во-первых, это сразу же видно, когда начинаешь копаться в оркестровке, как Бизе микширует темп, как сочетает струнные и духовые инструменты, какая у них динамическая партия. Это такой очень тонкий каркасный материал. При этом очень резкие смены тонального плана. Добавление именно импрессионистских ноток дает этой партитуре обширную палитру разностилистических нюансов. Она рваная, эклектичная…
Я работал с нотами, написанными Бизе. Единственное новаторство – ввел гитару в оркестр. Потому что Хабанера написана не Бизе, а взята из сборника Себастьяна Ирадьера, это танец кубинских моряков. А еще обыграл с помощью гитары те зоны, где заложены в партитуре речитации. Мне кажется, Бизе не был бы против.
В этой постановке, как и во всех предыдущих «Кармен», тоже будут купюры, однако мы постарались сделать акцент на личностных взаимоотношениях персонажей. Но куски, где не происходит действие, убрали. Вместе с тем раскрыли какие-то вещи, которые обычно купируют. Совершенно прекрасные страницы в партитуре, когда во 2 акте происходит дуэт Хозе и Кармен – они выясняют отношения. И почему-то там всегда вырезают один и тот же кусок из постановки в постановку. Больше скажу: в самой партитуре в этом месте указано – возможно купюры. А там прекрасная музыка, и мы ее оставили.
Пластика голоса и подвижность мозгов Наталии Лясковой
«Кармен» Пермской оперы еще раз подтвердил аксиому: и без Теодора Курентзиса в театре великолепный оркестр, который на протяжении всего репетиционного периода без устали нахваливал Чижевский, мощный хор и роскошные солисты. Музыкальная составляющая спектакля безупречна!
Над постановкой работали два состава. Партию Хозе исполнили Борис Рудак, Эскамильо — Энхбат Тувшинжаргал и Павел Янковский, Микаэлы — Надежда Павлова и Анжелика Минасова, Цунига – Тимофей Павленко, Моралес – Константин Сучков, Фраскита – Деспина Панайоту и Утарид Мирзамова, Мерседес – Александра Соколова, Дайнкайро – Азамат Цалити, Ремендадо – Сергей Годин.
Анализируя выбор, понимаешь, что Константин Богомолов максимально использовал потенциал именно пермских актеров, оценив их яркие индивидуальности, отменное мастерство и голосовое богатство. Приглашенными стали лишь Павел Янковский – с 2019 года приглашенный солист Большого театра и Московского театра «Новая опера» (кстати, заявленный в постановке, ни на одной из 4-х премьер он так и не спел – прим. авт.), Азамат Цалити – с 2018 года солист БТ.
Зато заглавная партия Карвумен (так просит себя называть Кармен в финале оперы), которая единодушно была отдана солистке Пермской оперы, блистательной Наталии Лясковой, конкуренции не имела.
Эту певицу Константин Богомолов определяет как большое открытие:
– Это мое абсолютное восхищение, мое абсолютное удовольствие как драматического режиссера, при этом я понимаю, что она и вокально прекрасна, но я наслаждаюсь тем, как она реализует драматическую историю, ее свободой.
– Увидев Ляскову понял, что абсолютно мой герой с точки зрения пластики голоса, подвижности мозгов, этот тот материал с которым хочется работать. И Богомолов только начал работать с Лясковой, пришел в полный восторг от нее. Это абсолютно наша Кармен!
– вторит режиссеру дирижер.
Сама же Наталия Ляскова скромна в своей оценке:
— Моя Кармен далека от традиционных трактовок образа героини Бизе. Для меня она — в первую очередь, не страсть и бунтарство, а сильный характер: одна из тех, кто видит цель и не видит препятствий.
Стриптиз, фрейлехс, шансон и народные акапеллы
В своей версии режиссер объединил драму и оперу: Богомолов не первый раз работает в опере, знает, что делает. Этим он и интересен.
Драматическая линия спектакля возложена на актеров Пермского Театра-Театра: Александра Гончарука (Шоэль Бабель) и Вячеслава Чуистова (Бандит, Шоэль Бабель), Ивана Тарасова (Солдат, Второй кинорежиссер. Приятель Хозе, Ёжик-еврей), Марка Букина (Кинорежиссер), Екатерину Мудрую (Мануэлита, Актриса) и Ксению Ёлохову (Ассистентка режиссера).
В отдельных эпизодах участвуют стриптизеры – перфомеры, как скромно именуют их в программке, к примеру, знакомый многим пермякам по шоу «Дамские угодники» Андрей Тунеков. Или Демон в женском обличье – с голой грудью, на шпильках и с рогами на голове, который возникает в перевозбужденном воображении Хозе, – Марина Васильева.
Действие спектакля, благодаря видео (художник по видео – Алан Мандельштам), переносится то в православный храм с его иконами, то на съемочную площадку, где снимают мелодраму о роковой любви, то в коммуналку Кармен и Хозе, то в одесскую таверну, где звучит шансон и гуляет местная элита. И вставленные музыкальные номера (блатная одесская песня «На Богатяновской открылася пивная» от Муни Шулевич в исполнении руководителя оперной труппы Медеи Ясониди, русские «бабские» напевы а капелла от мамы Хозе – Марины Сухановой из ансамбля «Триголос») не кажутся инородным и чуждым наростом на теле партитуры Бизе.
Также прекрасно вписались в рисунок спектакля вставные балетные номера в постановке хореографа театра «Балет Евгения Панфилова» Алексея Расторгуева. С фрейлехса – традиционной клезмерской танцевальной мелодии, в советское время превратившейся в самые узнаваемые еврейские «семь-сорок», собственно, и начинается «Кармен».
Три пары танцуют танго в сцене гулянки в кабаке под тот самый шансон Муни Шулевич. Причем в качестве «партнерш» фигурируют утрированные мальчики в декольтированных вечерних платьях и с бантами на головах. Один из них, с усами и бородкой, явно напоминает недавнюю звезду «Евровидения» Кончиту Вурст.
Дагерротипы, сепия, патина, ржавчина…
Театральный художник, сценограф и архитектор Лариса Ломакина много лет использует для создания картин и театральных декораций технику ржавления: с помощью перекиси водорода и соли листы черного металла начинают ржаветь буквально на глазах. В сценографии пермской постановки «Кармен» ржавое железо занимает одно из центральных мест.
– Почему-то нам сразу показалось, что надо делать современную историю. Насколько? Мы как раз это обсуждали. И показалось, что она должна быть нам близка. Какой-то аналог во времени, который передает взаимоотношения персонажей оперы. Поэтому отсылаем зрителя к определенному периоду истории — к началу XX века.
Это время черно-белых фотографий, дагерротипов, которые с течением времени приняли оттенок сепии,
— рассказывает Лариса Ломакина.
— Сепия, по моим ощущениям, очень чувственно сочетается с ржавчиной. И это ощущение всплывающей патины, мне кажется, привнесло живое решение. Кровь? У меня нет такой ассоциации. Хотя почему нет? Модернизм дал нам возможность аллюзий, иронии, ассоциаций. На каждое наше решение наложатся личные воспоминания и восприятие зрителей.
У меня не большой опыт работы в оперном, большой список как раз драматических спектаклей. Но было интересно. Хотя есть специфика. Никогда не работала с таких большим количеством людей, занятых в хоре. Они все индивидуальности, а это очень немаловажная вещь.
Хор у нас не просто безликая масса, поющая, безусловно, божественными голосами, это жители целого города. Они все разные. И мне кажется, очень здорово, что режиссер это классно почувствовал.
В целом опера исполняется на языке оригинала – на французском. Для «Кармен» в Пермской опере были написаны диалоги на русском языке: Константин Богомолов создал их на основе французского либретто, сохранив сюжетную линию и дополнив текст новыми деталями. Параллельно, как элемент немого кино, идет строка перевода, но фишка в том, что текст бегущей строки абсолютно не соответствует тому, что поют артисты!
Перевод от Константина Богомолова полон иронии. Вообще режиссер от души порезвился, создавая постановку. Его шутки оценили не все. Но режиссера это не смущает. Свои принципы работы он не так давно опубликовал в соцсетях (общаться с прессой даже накануне премьеры звезда эпатажа категорически отказался):
– Театр и политкорректность несовместимы. Потому что объектом внимания театра является изучение человека во всех его проявлениях. Если мы позволим проявляться только красивой и порядочной стороне человеческой натуры, мы никогда абсолютно ничего не узнаем о секретах и бездонности человека. В нашем театре разрешено шутить обо всем и без каких-либо ограничений. Разрешено рассказывать оскорбительные анекдоты.
Как оскорбительный анекдот многие и восприняли оперу «Кармен». Но это слишком примитивно и однобоко. Богомолов действительно пытается научить нас слышать и видеть оперу не как нечто нафталиновое, в кринолинах и изъеденном молью бархате, а как современное, актуальное, драйвое, страшно любопытное и остроумное действо. Он не щадит ни себя, ни свою жену Ксению Собчак (чем не аллюзия на брак русского и еврейки?), агрессивно намекает на шум вокруг ее последнего интервью со скопинским маньяком (в финале звучит фонограмма из обвинительного приговора доценту Соколову из СПБ, который убил и расчленил свою студентку-любовницу).
Ему чужды политкорректность и толерантность, на которых сегодня помешан весь мир, для него нет титульных наций, ему непонятны межконфессиональные разборки, он не щадит и не оправдывает самые трагичные истории своей страны (скажем, погромы в Одессе), ему не запретить говорить о геях и феминистках. Его евреи – в хрестоматийных шляпах, кипах и пейсах – смешны, жадны и говорят с утрированным анекдотичным акцентом, они либо всаживают нож кому-то в спину, либо получают его сами в бок, они не желают видеть украинцев в Одессе; его хор Одесского порта им. Кехмана не вмешивается в сцену убийства Кармен, потому что в нем нет ни одного еврея.
Его одесские еврейки рвутся в Иерусалим – «город золотой с прозрачными воротами и яркою звездой», где «горы – вот такой вышины, «реки – вот такой глубины и – ааа, зеленый попугай!», но Бога так и нет. Его русские либо сажают евреев, либо охраняют их.
Он не щадит ни сам театр, где служит много лет, ни своих коллег-киношников, ни так называемых звезд красных дорожек. Он не видит ничего неприличного в естественных физиологических проявлениях (и принцессы пукают!): Кармен мочится в камере и моет подмышки в присутствии Хозе, цветок, который дарит Кармен любимому выпадает прямо из нее и превращается в окровавленный тампон – признак дефлорации; Хозе стучится в дверь туалета и говорит сыну, что «папа хочет писать».
Его смешат пошлые штампы проявления возвышенных чувств, которыми грешат все хрестоматийные оперы: «Я так давно не видела тебя, – поет Кармен Хозе, а ты оказался такой г..н!» (простонародное название резинового изделия).
И нужно быть совершенно отмороженным и слишком серьезно относиться к себе и миру, чтобы не понять, что все это – стеб, гротеск, сарказм, ирония, юмор, реакция на все то ханжество, ложь, лицемерие, которые нас окружают всю жизнь.
Взяв старые, классические меха музыкальной партитуры Бизе, Константин Богомолов наполнил их забродившим и мутным вином нашей сегодняшней жизни. Не нравится смотреть на себя таких? Ну в этом-то он точно не виноват!..
Маргарита Неугодова