Труды музыковеда Инны Барсовой уже давно вошли в число обязательной классики, возглавляя списки литературы в диссертациях и будучи зачитанными до дыр в библиотеках.
Ее многочисленные исследования в таких полярных областях, как русский авангард и история партитурной нотации эпохи Возрождения и XVII века, остаются эксклюзивом спустя десятилетия после выхода в свет, не устаревая до сих пор.
Она одной из первых в России занялась текстологией, наукой, которая лишь недавно обрела у нас права гражданства. Но, конечно, главным делом ее жизни остается Малер, к изучению творчества которого она обращается на протяжении многих лет.
Вначале была первая в России публикации писем композитора и воспоминаний о нем – в 1964 году, затем капитальная (и до сих пор единственная такого уровня) монография, посвященная симфониям Малера, доклады на международных конференциях и, наконец, вышедшее в 2007 году новое собрание писем, уникальное по своей концепции, охвату круга тем, ценнейшим комментариям, подобного которому нет вообще в мировом малероведении.
Обобщая, следует сказать, что дух первооткрывательства свойствен всем ее исследованиям (будь то солидная книга или просто небольшая статья), каждое из которых порождало целое направление в российской музыкальной науке.
В этом утверждении нет преувеличения – лишь немногие исследователи обладают врожденным даром фундаментальности, художнической интуицией, безошибочно ведущей их к постижению глубинных процессов в искусстве. Барсова – из их числа.
Это подтвердила масштабная научная конференция в честь ее юбилея. Три дня в Московской консерватории слушались доклады, темы которых выросли из научных трудов Инны Алексеевны.
Ее приветствовали ученики и друзья-коллеги Барсовой – не только весь цвет столичного музыкознания, но и из других городов, даже из-за границы, Австрии и Германии. А вечером научная мысль облекалась в звуки.
Три концертные программы, опять же из произведений контрастных эпох – клавирное барокко, а на другой день песни Дебюсси, Берга, Цемлинского.
Конференция наглядно продемонстрировала и собственно педагогические достижения Барсовой, воспитавшей талантливых последователей. За более чем полвека работы в Московской консерватории – а еще Инна Алексеевна профессорствовала и в Нижнем Новгороде, и в Минске, читала лекции в Киеве, Вильнюсе – она воспитала свыше 500 учеников.
Из ее класса по чтению партитур вышли и известные дирижеры, такие, как М. Юровский, А. Лазарев, В. Полянский, А. Рудин, у нее учились А. Немтин, С. Губайдулина, Ю. Буцко, Е. Сорокина, М. Сапонов.
Фамилий, достойных продолжить этот список, длинный ряд. Она также читает курсы истории нотации, истории оркестровых стилей, руководит дипломными работами и диссертациями.
В юбилейном сборнике пять лет назад ее деятельность метафорически сравнили с оркестром, сложным многосоставным организмом, где все части призваны объединиться во имя целого. Думается, что это очень верное ощущение сути творческой личности Барсовой.
Неслучайно образ оркестра сопутствовал ей с первых шагов, когда она занималась исследованием симфоний Дворжака и Скрябина, когда обращалась к Малеру, а потом все ближе к нам – к творчеству современников, Шнитке, Канчели. И когда она играла на органе (это был важный опыт в ее судьбе), где музыкант – сам себе оркестр.
В этой многогранности и в то же время цельности – уникальность Инны Алексеевны Барсовой, которой хочется искренне пожелать: многая лета!
Евгения Кривицкая, газета “Культура”