Сергей Кузнецов – один из самых интересных пианистов среднего поколения, к числу которого его нужно уже отнести.
Совместно с Продюсерским центром «Арт Брэнд» Сергей Кузнецов начал осуществление программы «Франц Шуберт (1797 – 1828)», в рамках которой намерен исполнить если не все, то как можно больше фортепианных сочинений Шуберта. Это попытка объять необъятное.
Важной частью этого грандиозного проекта является уникальный цикл из шести концертов с исполнением всех фортепианных сонат Шуберта.
Это намерение имеет под собой довольно прочный фундамент – на сей день Сергей Кузнецов является одним из лучших исполнителей фортепианной музыки Франца Шуберта. Будут исполнены 11 завершенных и 10 неоконченных по разным причинам сонат.
Уникальность этого цикла, во-первых, состоит в том, что будут звучать редко исполняемые незавершенные сонаты. Во-вторых, в том, что незавершенные сонаты будут исполнены в реконструированном, завершенном варианте. Частично такую реконструкцию совершит Сергей Кузнецов.
С этой целью Кузнецов проводит глубокий музыковедческий анализ сонатного и шире – фортепианного наследия Шуберта. Так в октябре 2017 года он опубликовал на сайте Classicalforum.ru комментарий к сонатам №№ 1, 4 и 20.
Нельзя не отметить прекрасный литературный стиль его комментариев. Они показывают, насколько глубокого и эрудированного музыковеда наряду с его исполнительским мастерством мы имеем в лице Сергея Кузнецова.
Первый сонатный клавирабенд Шуберта Сергей Кузнецов дал 3 ноября 2017 года в Малом зале Московской консерватории. В его программу вошли фортепианные сонаты Шуберта № 1 ми мажор, D 157, № 4 ля минор, D 537 и № 20 ля мажор, D 959.
Соната № 1 ми мажор была написана 18-летним Шубертом, а соната № 20 –практически одновременно с сонатами № 19 и № 21 – в 1828 году – в течение месяца в год его смерти. Таким образом, Кузнецов перебросил арку от начала к концу творчества Шуберта.
Такая компоновка программы не случайна (у Сергея Кузнецова вообще не бывает случайно составленных программ). Четвертая часть сонаты № 20 основана на той же мелодии, что и вторая часть сонаты № 4.
Это был во всех смыслах замечательный концерт. Техническое исполнение его было блестящим. Хотя тут уместно вспомнить, что Шуберт, в отличие от Бетховена, никогда не претендовал на звание пианиста-виртуоза. Это делало имя Шуберта менее популярным, чем имя Бетховена. И вообще, его творчество долгое время находилось в тени Бетховена.
Если все фортепианное наследие Бетховена было издано при его жизни, то при жизни Шуберта были изданы только три фортепианные сонаты. Сочинения Шуберта были изданы полностью только к концу XIX века. Побуждает к размышлению, как это часто бывает, парадоксальное высказывание замечательного пианиста Валерия Афанасьева, что произведения Шуберта
«являются самым точным отображением ада в музыке».
Сонаты были исполнены с огромным числом динамических градаций и оттенков. Темпы были идеально убедительны. Нигде не подвёл пианиста вкус – он был безупречен. Было очень интересно услышать, насколько близко анализ Кузнецова соотнёсся с его звуковой реализацией.
Позволю себе еще одно отступление. Я хочу обратить внимание, что значительное число фортепианных сонат были написаны Бетховеном когда он уже терял слух, А последние сонаты были написаны уже почти полностью оглохшим композитором. Таким образом, он не мог корректировать свои поздние сочинения по реальному звучанию, а опирался только на свой внутренний слух. Вероятно именно с его глухотой связаны многие новаторские особенности сочинений Бетховена того периода.
У Шуберта этих проблем не было. А его сонаты, и поздние тоже, более традиционны, чем бетховенские сонаты, написанные примерно в одно время. Хотя как любой гений, Шуберт оказал свое значительное влияние на развитие музыкальной действительности. Об этом написал Кузнецов в комментарии, на который я ссылался выше.
Таким образом, глухота Бетховена, бывшая его личной трагедией, в истории музыки дала мощный импульс для проявления некоторых новаторских тенденций.
На бис были блестяще исполнены Аллегретто до минор, D 900 и Экспромт ля-бемоль мажор ор. 90 (D 899) № 4.
На третьем бисе стоит остановиться особо. Это был Купельвизеровский вальс Ф. Шуберта – Р. Штрауса.
Истрия этого вальса такова. В сентябре 1826 года Шуберт подарил на свадьбу своему другу художнику Леопольду Купельвизеру вальс, рукопись которого или затерялась, или её никогда и не было, а вальс существовал только в голове Шуберта.
Сам же вальс в семействе Купельвизеров стал передаваться от поколения к поколению изустно. И только в 1943 году кто-то из потомков Купельвизера, друживший с Рихардом Штраусом, попросил его со слуха записать этот вальс.
Рихард Штраус вальс записал, по-видимому, немного его причесал и издал. Таким образом, этот вальс значится и в приложении к списку сочинений Франца Шуберта, и в списке сочинений Рихарда Штрауса.
Хочу особо отметить, насколько хорошо вела концерт музыковед, научный сотрудник Мемориальной квартиры Святослава Рихтера Надежда Игнатьева. Её комментарий был профессионален и уместен. Он был информативен, хорошо выстроен по форме, не затянут и не дублировал комментария Сергея Кузнецова.
Следующий концерт сонатного цикла «Все фортепианные сонаты Франца Шуберта состоится 11 марта 2018 года в Малом зале консерватории.
Спустя месяц с небольшим состоялся ещё один клавирабенд Сергея Кузнецова. 6 декабря 2017 он выступил на XXXVII фестивале «Декабрьские вечера Святослава Рихтера» в Белом зале Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. В программу концерта вошли Первая тетрадь прелюдий Клода Дебюсси и 24 прелюдии Фредерика Шопена ор. 28.
Я ожидал, что концерт будет очень интересен, т. к. уже слышал оба эти цикла в прекрасном исполнении Сергея Кузнецова. Но действительность превзошла все мои ожидания. Это был выдающийся концерт!
Не исключаю, что тут сыграла свою роль магия места, освященного многократными выступлениями Святослава Теофиловича Рихтера. У стен концертных залов есть мистическая память – они помнят великих музыкантов, выступавших в этих залах, и иногда эта память стен помогает выступающим в них музыкантам. Это еще один аргумент в пользу предпочтения живого исполнения перед самой совершенной записью.
Живое исполнение интересно своей непредсказуемостью. Иногда совершенно неожиданно исполнитель попадает в резонанс с памятью стен или с настроением слушателей в зале. И тогда случается магия чуда, которое запоминается на всю жизнь.
Таким неожиданным чудом стало исполнение Михаилом Плетневым в декабре 1996 года в Большом зале консерватории с Российским национальным окестром Шестой симфонии Чайковского.
Таким чудом, правда ожидаемым, стало исполнение Григорием Соколовым 29 марта 2016 года в Большом зале Санкт-Петербургской филармонии Сонаты № 2 си-бемоль минор ( с похоронным маршем) Шопена.
Чудом было и исполнение Сергеем Кузнецовым «Крейслерианы» Шумана 2 июля 2013 в Зеркальном зале Музея-усадьбы «Кусково». Это было тем более неожиданным, что играл он на каком-то даже не концертном, а на кабинетном белом рояле фирмы «Boston», далеко не Стейнвее, хотя и изготовляемым по его заказу то ли в Китае, то ли в Южной Корее.
Любопытно, что исполнение «Крейслерианы» Кузнецовым 20 мая того же года в Малом зале консерватории не произвело такого ошеломляющего впечатления.
Исполнение прелюдий Дебюсси было феноменальным. Прелюдии звучали в основном в довольно узком динамическом диапазоне – от piano до mezzo-forte с редкими возгласами forte. Но и в нём Кузнецов продемонстрировал необыкновенно разнообразную палитру фортепианного звука.
Несколько замедленные темпы не помешали Кузнецову создать ощущение текучести, зыбкости и прозрачности фортепианной ткани. А ведь при более медленных темпах достичь этих эффектов гораздо сложнее, чем при быстрых. Вся первая тетрадь прелюдий Дебюсси была исполнена замечательно, но особо хочется отметить «Шаги на снегу» с их мистичностью.
24 прелюдии Шопена Кузнецов сумел объединить в многочастное, но единое произведение. И это получилось весьма убедительно. И здесь восхитила красота звучания рояля, великолепное кузнецовское туше. Зал слушал игру Сергея Кузнецова как завороженный. Во время исполнения в зале не кашляли и не шуршали программками.
На бис Сергей Кузнецов замечательно исполнил «Прелюдию для левой руки» ор. 9 № 1 Александра Скрябина. Яркой точкой, завершившей изысканную программу клавирабенда, стало блестящее и праздничное исполнение прелюдии Дебюсси «Фейерверк» из «Второй тетради» прелюдий.
Могу предположить, что концерт Сергея Кузнецова станет одним из интереснейших событий «Декабрьских вечеров» 2017 года.
Владимир Ойвин