Как известно, 9 июня 2020 Мосгорсуд утвердил приговор Константину Чавдарову (9 лет строгого режима + 3 года запрета на педагогическую деятельность).
Это, на мой взгляд, ужасно. Но теперь, благодаря общественной поддержке, защита Константина существенно усилена. Готовится кассация. Эта работа не терпит публичности.
Сейчас, помимо прямой моральной (письма) и материальной помощи Константину, предлагаю всем нам сосредоточиться на другом участке “фронта”. Надо сделать так, чтобы преподаватель не оставался беззащитным перед дикими домыслами или просто клеветой.
Если этим не займемся мы, на месте Константина легко может оказаться любой из нас – музыкант, а также врач, тренер, много кто… Тревожные новости не заставляют себя ждать. Похожих историй, увы, немало – поисковик к услугам интересующихся (см., например, сообщество «Добрый Прокурор» «В контакте»).
Вот данные Агентства правовой информации по статье 132 УК РФ, ч.4:
осуждено | оправдано | |
2016 | 1120 | 2 (0,18%) |
2017 | 1190 | 9 (0,75%) |
2018 | 1195 | 10 (0,5%) |
2019 | 1266 | 8 (0,63%) |
Едва ли может быть что-либо отвратительнее преступлений против детей. К несчастью, эти преступления совершались, совершаются и, наверное, будут совершаться, как совершаются всякие преступления. Конца дьявольской индустрии не видно. За такие дела полагается самая суровая кара – справедливо.
Но при этом с детей нет спроса за ложные показания (ст. 280 УПК РФ, часть 5; ст. 191 УПК РФ, часть 2). Как пишет обозреватель МК Елена Светлова,
Но ведь дети могут фантазировать, а взрослые порой преследуют свои интересы».
В качестве иллюстрации желающие имеют возможность ознакомиться с приговором (16 лет строгого режима), в основе которого лежат показания четырехлетней (!) девочки против своего отца, а главные свидетели обвинения – мать ребенка, от которой отец ушел к другой, и бабушка со стороны матери. Разумеется, я не могу знать, виновен ли подсудимый (история в любом случае прескверная), но приговор сам по себе вызывает недоумение.
Показания малолетних потерпевших проходят психологическую экспертизу. При всем уважении, такая экспертиза едва ли может быть неоспоримой. В самом деле, наблюдаются бурные споры даже в случаях, когда предметом исследования служат деньги (дело “Седьмой студии”) или содержание магния в крови (дело калининградских врачей). Что уж говорить о такой тонкой материи, как психология…
А ведь известны и случаи недобросовестных экспертиз (например, по делу “пьяного мальчика” в Балашихе и похожему делу в Кирове). Разумеется, психологическую экспертизу не следует игнорировать, но вершить на ее основе судьбы людей?!
По моему скромному мнению (могу, впрочем, опереться и на суждение эксперта), сложившаяся ситуация неприемлема: показания потерпевшего ложатся в основу обвинительного приговора (эта логическая конструкция представляется мне в принципе шаткой), и при этом потерпевший освобожден от ответственности за ложные показания и ложный донос.
Если удастся улучшить закон, это должно, как мне представляется, благоприятно сказаться и на судьбе Константина Чавдарова.
Вижу следующие направления поиска:
- Законодательное обеспечение неукоснительного соблюдения презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК РФ). При вынесении обвинительного приговора недоразумение и, тем более, фабрикация и оговор должны быть исключены. Какие нужны уточнения? В каком законе/подзаконном акте? Нужен ли специальный новый закон о преподавании? (Обратим в этой связи внимание на известное выступление адвоката Г.М. Резника.)
- Выработка такого порядка индивидуальных занятий (и в образовательных учреждениях, и в рамках частной практики), который в равной мере обеспечивал бы безопасность ученика и, в то же время, гарантировал безопасность учителя от оговора. Представляется разумным узаконить три варианта индивидуальных занятий по выбору договаривающихся сторон:
а) в присутствии родителя (представителя),
б) с видеосъемкой,
в) наедине по доверенности родителя (представителя).
При этом важно, чтобы в варианте “в” выбравший его родитель (представитель) брал на себя часть ответственности: например, заранее отказывался от компенсации за моральный ущерб в случае установления вины учителя в умышленном вреде ученику (получение такой компенсации – по моим наблюдениям, один из часто встречающихся мотивов инициирующих грязные дела, причем отнюдь не только в России).
Коллеги, музыканты, педагоги! Призываю всех искать, думать самим и просить подумать юристов над желательными поправками в законы и подзаконные акты. Соображайте, спрашивайте коллег, знакомых юристов, задействуйте профсоюзы (учителей, врачей…).
Предложения присылайте любым способом: комментарии, ЛС, посты с тегом #спаситеучителя… Потом попробуем обобщить и составить грамотную записку в высокие инстанции.
Михаил Лидский