С этой оперы (либретто Фемистокле Солеры), премьера которой состоялась в 1842 году в театре «Ла Скала», начался композиторский взлёт Верди. А знаменитый хор пленённых иудеев «Лети, мысль, на золотых крыльях» стал вторым гимном Италии.
Спустя много лет этот хор пела многотысячная толпа, провожавшая Верди в последний путь. И он же под управлением Артуро Тосканини звучал на открытии восстановленного после Второй мировой войны театра «Ла Скала», а в1957 году – на похоронах самого Тосканини.
Опера «Набукко» довольно много ставилась в театрах Европы, однако в царской России она увидела свет лишь в 1851 году на сцене Мариинского театра и с тех пор ни разу не возобновлялась и не появлялась на других сценах Российской империи, а в Советском Союзе оперу «Набукко» не ставили вообще – был негласный запрет на её постановки.
Написанная в 1841 году опера запрещена почти век спустя! Странно, конечно, но данный факт говорит о том, что большие произведения искусства вечны, т.к. овладевают умами и душами людей во все века и времена, – вероятно, большевики опасались, что религиозная и еврейская темы оперы могут внести ненужную смуту в процесс построения коммунизма.
Опера-«отказник» в постсоветской России стала появляться на театральных сценах только в начале 2000-х, и среди первых был Татарский театр оперы и балета (Казань), поставивший «Набукко» в 2003 году, что само по себе стало художественным событием.
В Мариинском театре «Набукко» в 2005 году поставил Дмитрий Бертман. Но меняется время, а с ним и эстетика восприятия спектаклей, поэтому Мариинский театр решил представить новую постановку «Набукко» на своей Новой сцене.
«Набукко» – опера многонаселённая, но гигантская сцена Мариинки-2 без труда вместила всех действующих лиц. Это не режоперная, а традиционная постановка (режиссёр-постановщик – Анна Шишкина), что ещё больше подогрело интерес к премьере.
Место действия – Иерусалим, Иудея, Израиль, Вавилон. Время действия – VI век до нашей эры. Всё оперное повествование крутится вокруг завоевательских походов самого выдающегося вавилонского царя – Навуходоносора II, который после завоевания Иерусалима покорил Израиль, полностью подчинив его себе более двух с половиной тысяч лет назад.
В опере царь Вавилона Набукко (Роман Бурденко) то вознесён на вершину славы, то повержен и унижен, он то кровожадный деспот, то безоружная жертва. Такой характер вызвал у Джузеппе Верди острый интерес, и молодой композитор создал – впервые – тот тип героя-баритона, который позднее назовут вердиевским. Он требует от исполнителя огромного актерского и вокального мастерства, мощного, гибкого и подвижного голоса с яркими верхами, умение вживаться в образ, полный трагических внутренних противоречий.
Набукко сначала показан косвенно – через триумфальный марш «Viva Nabucco!». В конце второго действия Набукко с вершины царствования падает в бездну безумия и провозглашает себя богом. Как только молния сбивает корону с головы царя, у него появляются совершенно новые интонации – тёплые, проникновенные, распевные. Он вдруг превращается в отца, ищущего помощи у дочери, в одинокого и испуганного человека на краю гибели.
В четвёртом действии Набукко отдана большая сцена. Он приходит в себя после пережитого наваждения, которое кажется ему сном. Виртуозная кабалетта даёт возможность певцу блеснуть своим мастерством, которое и продемонстрировал Бурденко.
Абигайль (Ольга Маслова) – старшая, приёмная дочь Набукко. Иногда её считают дочерью рабов, иногда – внебрачной дочерью Набукко. Верди, создавая музыкальный образ Абигайль, имел в виду большие возможности миланской примадонны Джузеппины Стреппони, его будущей второй жены, считавшейся виртуозной певицей. Судя по сложности партии, требующей крупного голоса большого диапазона, хорошо звучащего во всех регистрах, подвижности и отличной техники пения, так оно и было.
Партия Абигайль – одна из самых сложных во всем сопрановом репертуаре, но Ольга Маслова, обладая роскошным, сильным голосом и виртуозной вокальной техникой, справилась с ней прекрасно.
Партия родной дочери Набукко Фенены тоже сложна по тесситуре, каденциям, насыщенности звучания голоса, но это не оказалось препятствием для молодой солистки Мариинки Зинаиды Царенко (меццо-сопрано).
Тенор Роман Широких оказался убедительным Измаилом, а глубокий бас Владимир Ванеев – впечатляющим Захарией, первосвященником иудеев.
В оформлении спектакля много узнаваемых символов – вавилонская клинопись на глиняной табличке, золотые барельефы на массивном троне, иудейский подсвечник на семь свечей – менора. Иерусалим и храм Соломона – на видеопроекциях. Не было только висячих садов Вавилона, в которых должно происходить третье действие, но всё равно величие эпохи вавилонского могущества в спектакле явно ощущается (художник по декорациям – Пётр Окунев, художник по видео – Вадим Дуленко).
Костюмы уместные, в стиле времени (587 год до н. э.), каким мы его себе представляем, с контрастной цветовой гаммой: в песочно-бежевых – вавилоняне, в белом – иудеи. Одежды Набукко – яркие и разноцветные, он то в лазурно-синем, то в огненно-алом (технолог по костюмам – Антония Шестакова).
Постановка Анны Шишкиной не ораториально-статичная, как часто встречается, а живая, в ней у всех действующих лиц, включая каждого артиста хора, есть свой пластический образ (в дополнение к музыкально-драматическому), и это большое достоинство спектакля (хореограф – Мария Кораблёва). Главное, что может сделать оперный режиссёр, это дать возможность публике услышать и «увидеть» музыку, слышать в звуке разные краски. В новом мариинском «Набукко» каждый певец осмысленно окрашивает свою партию, а когда это делает большой коллектив в едином порыве, то впечатление производит очень сильное.
Музыкальная драматургия «Набукко» построена так, что хор является главным действующим лицом, недаром она считается оперой-ораторией, преимущественно потому, что в ней преобладают хоровые сцены (как в оратории – хоровые номера). Всем событиям в опере, всем важным состояниям героев, их взаимоотношениям даёт величественную оценку хор. В этом – основное назначение хора: придание всему действию возвышенного библейского смысла. А в отличном по чистоте, красоте, мощи и выразительности звучании хора – несомненная заслуга главного хормейстера Константина Рылова и хормейстера Ильи Попова.
Прекрасна и работа дирижёра. У маэстро Кристиана Кнаппа ярко звучат грандиозные массовые сцены, ансамбли – от дуэтов до секстета, подчёркнуты конфликты сильных характеров, наполнены эмоциями сцены молитв, пророчеств, проклятий, словом, опера под его управлением является несомненным воплощением творческих замыслов Верди.
Людмила Лаврова