Антон Пимонов, новый руководитель балетной труппы Пермского театра, рассказывает о будущем сезоне.
Пермский театр оперы и балета представляет свои планы на будущий сезон и нового руководителя балетной труппы – Антона Пимонова.
В прошлом году театр лишился Теодора Курентзиса, нынешним летом простился с другой ключевой фигурой последнего десятилетия – главным балетмейстером Алексеем Мирошниченко.
Его преемником и стал хореограф Антон Пимонов. Он рассказал “Российской газете” о том, каким видит Пермский балет и что для этого собирается предпринять.
— Театры всего мира сейчас в неизвестности и непонимании, в каких условиях предстоит существовать, а в Перми обнародуют ваше назначение и творческие планы. Каковы ощущения?
— Я не знаю, когда мы сможем дать первые спектакли. Стремимся к тому, чтобы это случилось во второй половине сентября, и очень надеемся, что второй волны коронавируса у нас не будет. Что касается моих личных ощущений, я в прекрасном позитивном волнении, потому что Пермский оперный театр – один из ведущих театров страны, его балетная труппа имеет международную репутацию, и все планы и идеи должны соответствовать той высокой планке, которую установили мои предшественники.
Чувствую большую ответственность, но она меня только радует, потому что я знаю потенциал артистов и понимаю, как много можно с ними сделать. После того как был скомкан конец прошлого сезона – из-за самоизоляции уже практически после генеральной репетиции пришлось отложить мою премьеру в Большом театре, была прервана подготовка к другой премьере в Екатеринбурге, с нетерпением жду возвращения к работе.
— Здешняя труппа для вас не terra incognita? Вы неоднократно сотрудничали с Пермским хореографическим училищем, из которого она формируется.
— Да, с кем-то из нынешних артистов я работал в училище. Но те, кто интересуется музыкальным театром, вообще привыкли следить за тем, что происходит в Перми. Тем более что труппа ежегодно выступает и в Петербурге, и в Москве. Я видел в последние годы спектакли Алексея Мирошниченко – редакции “Лебединого озера” и “Щелкунчика”. Видел, как пермяки исполняют Баланчина, – было радостно на это смотреть.
В “Баядерке” женский кордебалет поразил своим уровнем, такого не ожидаешь от провинциальной труппы. В Перми очень гордятся, что их традиция заложена в годы войны эвакуированными Кировским театром и Вагановским училищем, и по спектаклям видно, что эта связь не прервалась.
— Принципиальная договоренность о вашем назначении была достигнута еще до самоизоляции. А планы вы обдумывали уже с учетом нынешней ситуации?
— Первый сезон – самый ответственный. Мне надо войти в коллектив, как можно лучше узнать возможности артистов, дать им возможность привыкнуть к моему стилю работы. Я сразу же начал думать о премьере, потому что это должно быть внятное емкое высказывание. Но когда в марте работа внезапно была прервана, все весенние планы театра передвинулись на начало сезона 2020-2021.
На октябрь перенесли балетный конкурс “Арабеск” и возобновление балета Владимира Васильева “Анюта”. Еще до них должно состояться возобновление одноактных балетов Алексея Мирошниченко “Вариации на тему рококо” и “Шут”. Так что первая половина сезона оказалась занята, и сейчас мы в стадии активного обсуждения, какой балет сможем выпустить после Нового года. Планировать большой спектакль неправильно. Думаем, как с наименьшими затратами выпустить одноактный балет, который бы представлял меня как хореографа и показывал высокий уровень труппы. Очень хочется, чтобы у нас получился концентрированный апельсиновый сок.
— На ваш взгляд, как должна выглядеть афиша после такого долгого перерыва?
— Думаю, главная задача – начать любимыми спектаклями, чтобы зритель ощутил, что все на месте, все в порядке. Мне бы хотелось, чтобы это были “Лебединое озеро”, “Баядерка” или менее длинная двухактная “Жизель”. Все эти спектакли являются и должны оставаться одной из основных составляющих афиши. Но сейчас все идет к тому, что первые спектакли будут предполагать небольшой состав артистов.
— Еще в 1990-х Пермь начала осваивать балеты Баланчина, до недавнего времени здесь были эксклюзивные для России постановки Роббинса, Килиана, Форсайта, которые выпали из репертуара по финансовым причинам. Есть надежда на их реанимацию?
— Возобновление “Свадебки” Килиана и “Второй детали” Форсайта – в ближайшем будущем. Сейчас многое зависит от открытия границ. Мне хотелось бы получить и нового Форсайта, которого еще не танцевали в Перми. Потому что труппа, у которой есть ключевые классические балеты, спектакли Баланчина и Форсайта, всегда будет в форме и тонусе. Это лучшая “пища” для формы танцовщиков.
— Основу балетной афиши театра составляла петербургская классика XIX века, разбавленная знаковыми западными постановками XX века и авторскими спектаклями Мирошниченко. Собираетесь ли вы корректировать этот имидж труппы?
— Этот имидж сделал Пермь международно известным театром. Моя задача не навредить, а придать актуальности нашей работе. Классика должна оставаться базой. Но мы живем в XXI веке. Я бы хотел увидеть у нас новые имена и названия. Пока мы находимся в изоляции, никаких имен называть не могу, но мы с генеральным директором театра Андреем Борисовым обсуждаем разные возможности.
Алексей Мирошниченко: “В хореографии мне хочется говорить по-русски”
— В последние сезоны, когда театр остался без ряда своих ведущих артистов, стали все чаще приглашать звезд – Наталью Осипову, Марию Александрову и Владислава Лантратова. Продолжите эту традицию?
— Насколько я вижу, в Перми у детей с училища есть желание после его окончания уехать в Петербург либо Москву. Я не знаю пока суть проблемы и не понимаю, откуда это стремление раствориться даже в незначительной столичной труппе, когда у них через дорогу – потрясающий театр с уникальным репертуаром и возможностями для самореализации, в котором многие мечтали бы работать.
В этом году в труппу приходят девять молодых талантливых выпускников, не только пермских. В театре работает молодежь, которая уже имеет имя, заработала репутацию. Алексей не так давно пригласил пять бразильских танцовщиков, у которых хороший потенциал. Мне интереснее и ценней вырастить звезду из этих ребят, чем приглашать их со стороны. Но гости питают и артистов, и зрителей, дают дополнительный эмоциональный заряд и понимание того, что в Перми театр с очень высокой репутацией, где престижно выступать любым звездам.
— А что вам дала работа в Екатеринбурге и собираетесь ли поддерживать связи с этим театром?
— В Екатеринбурге я провел три года благодаря приглашению Славы Самодурова. Это бесценный опыт административной и руководящей работы. Ты начинаешь немного по-другому мыслить – думать не только о своих спектаклях, но планировать алгоритм работы всей труппы. Естественно, основную работу делал Слава, я всегда стремился помочь. Для меня Слава пример: как он ведет себя на репетициях, как общается – всегда дипломатично – с артистами, как выстраивает репертуарную политику.
На сегодняшний день он один из ведущих хореографов в нашей стране, и мне бы хотелось, чтобы он сделал в ближайшем будущем новую работу для Перми. И мне кажется правильной идея обменных гастролей между нашими театрами. Первые должны были состояться в мае, но, как и все весенние планы, были отменены. Но я бы хотел сохранить этот творческий мост.
— Труппа с сегодняшнего дня возобновляет работу. В какой форме это возможно сейчас?
— Мы будем выполнять предписания Роспотребнадзора. Выясним, сколько артистов могут находиться одновременно в двух наших балетных залах, будем соблюдать дистанцию. После трех месяцев без работы первая задача – без травм, спокойно вернуть форму. Будем организовывать несколько уроков посменно в день. В первое время, мне кажется, о репетициях надо не вспоминать
Справка “РГ”
39-летний Антон Пимонов по окончании Академии имени Вагановой больше 10 лет танцевал в Мариинском театре. В 2012-м там же дебютировал как хореограф. С 2017-го – заместитель худрука балета “Урал Опера Балет” (Екатеринбург). С 2020-го – руководитель балетной труппы Пермского театра оперы и балета. Лауреат Национальной театральной премии “Золотая маска” в номинации “Лучшая работа балетмейстера/хореографа” (2017).
Анна Галайда, “Российская газета”