На телеканале «Культура» продолжается проект «Большой балет».
В новом сезоне его ведущими стали актёр, театральный режиссер, на протяжении 17 лет возглавлявший Латвийскую национальную оперу, Андрейс Жагарс и солистка балета Большого театра, народная артистка России, непревзойдённая Илзе Лиепа. С ней мы побеседовали накануне.
– «Большой балет» собирает у телеэкранов самую широкую аудиторию. Как вы считаете, чем программа может заинтересовать тех, кто прежде не был близко знаком с балетным искусством?
– Я думаю, что великолепное оформление сцены само по себе уже привлечет зрительское внимание. Ну, а главное – личности участников, интересные члены жюри, их взаимодействие – так редко можно услышать артистов балета – я думаю, что всё это увлекает. Дело в том, что балет на телевидении – это совсем другое искусство, это совмещение двух абсолютно разных вещей.
Смысл балета, и вообще искусства, – обмен энергетикой, который, естественно, требует непосредственного зрительского участия. Однако сила этого проекта, на мой взгляд, в том, что авторам удалось найти язык, с помощью которого можно будет втянуть в «разговор» зрителей по ту сторону телеэкрана.
– Были ли у участников сложности, связанные именно с телевизионным форматом проекта?
– Балетный артист следует неким законам: перед выступлением мы должны позаниматься, разогреться, попробовать сцену и выйти в такой форме, чтобы не перегреться и не остыть – это физиология. И в этом смысле участникам было безумно сложно, потому что, когда идёт съёмка, всё живёт своей жизнью: надо поменять свет, переставить ведущих на другую точку и соблюсти много всяких нюансов. А артист ждёт своего выхода! И должен не только сохранять тепло своих связок, но и не терять настрой.
Артист перед выходом – это, как говорил мой отец, сжатая пружина. Если ты на сцене, то знаешь, как эту пружину собрать, а здесь ты подчинён другим условиям. Но преодолевать сложности необходимо, профессия артиста балета сама по себе связана с преодолением, и это в принципе нам по силам.
– Если говорить о «красивой картинке», насколько важную роль в восприятии балета играют декорации, оформление?
– Современный балет изобилует абсолютным отсутствием всего – вы можете прийти в Большой театр и увидеть спектакль на голой сцене, где костюмы артистов будут минималистичными. Это очень часто случается, и, кстати говоря, почти все современные номера в проекте были оформлены именно так.
– На основании вашего опыта, могли бы вы охарактеризовать идеальный балетный костюм – чтобы он был удобен артисту и нравился зрителю?
– Не существует идеального костюма для зрителя, существует идеальный костюм для образа, который представляется на сцене. Если мы говорим про художественную гимнастику, мы можем сказать, в каком костюме, купальнике, вышла спортсменка – он не несет образа. Но даже там сейчас, если спортсменка выступает на музыку «Кармен», то у неё наверняка будет красный купальник или нечто подобное – костюм, который как-то пытается донести до зрителя идею.
А для балетной сцены, и вообще для сцены, самое главное – чтобы костюм работал на тот образ, который создает артист. Ну, например, я была свидетельницей того, как в балете «Пиковая дама» гениальный итальянский художник Луиза Спинателли пришла на репетицию к Ролану Пети, хореограф дал ей направление, и гениальный дизайнер придумала просто на моих глазах костюм Графини, который невероятно работал на образ. Он был очень прост, это было два однотонных трикотажных платья – чёрное и белое, но то, как они были придуманы – драпировки, как они работали в движении, с той хореографией, которую придумал Ролан Пети – это было гениально.
– Наверняка сейчас разнообразие балетных костюмов стало больше, появились какие-то новые материалы, техники?
– Ничего подобного, я же говорю – сейчас костюмы максимально лаконичны. А, например, в Императорском театре на сцену выходили в настоящих драгоценностях. Поэтому всё зависит от того, какую цель ставит перед собой постановщик спектакля.
– Наши зрители всегда обращают особое внимание на внешний вид ведущих и, конечно, на наряды ведущей. Расскажите, пожалуйста, как вы их подбирали?
– Вы знаете, мне очень повезло, что я дружу с эксклюзивным магазином, бутиком одежды, который называется Le Grand Bazarr и находится в торговом центре «Времена года» на Кутузовском проспекте. Там “царит” Юлия Ремпель, она работает в содружестве с тоже очень талантливым стилистом и дизайнером Наташей Рей.
Эти две женщины сумели создать в пространстве магазина удивительную атмосферу дружеского, тёплого, безумно творческого общения. Когда ты туда приходишь, погружаешься в такое экспериментальное пространство, где тебе подсказывают, помогают, фантазируют. Благодаря именно их стараниям появились наряды, в которых я выходила на сцену в проекте «Большой балет».
– А как вы предпочитаете одеваться в повседневной жизни?
– Юлия и Наташа много помогают мне и в обычной жизни, я очень признательна за это. Когда случаются какие-то важные события, я обязательно прихожу к ним. Они советуют, подсказывают и, зная вкусы своих гостей, из лучших марок отбирают и составляют завершённые комплекты. Поэтому чаще всего их подруги-клиентки – это очень важно, что со временем все их клиентки становятся друзьями – выходят от них не просто с новой юбкой или блузкой, а с готовым, абсолютно цельным образом.
– Вашим партнёром на площадке был Андрейс Жагарс. Как вам понравилось работать вместе?
– Это было изумительно! Я очень рада, что со мной был такой прекрасный артист, такой интересный человек, который проявил себя в разных областях – он и артист театра и кино, он признанный оперный режиссёр. Мы были давно знакомы – встречались, когда Андрейс руководил Латвийской национальной оперой, – но тут подружились по-настоящему. Существовали в большой любви и поддержке, я чувствовала его плечо, и вообще было очень приятно — он очаровательный, красавец, интеллигентный и очень приятный человек.
– Каково вам было следить за артистами с позиции ведущей?
– Мне было очень интересно, потому что это моя жизнь, моё пространство, мой мир, в котором я живу всю свою жизнь, в котором живет вся моя семья. Это новые замечательные танцовщики – несмотря на их молодость, они уже артисты, и некоторым из них уже рукоплескали в разных странах мира. Я за всех болела, за всех очень радовалась, когда кто-то выступал удачно. Они все стали мне близки – ты начинаешь переживать за них, любить, а кто-то просто стал для меня большим открытием! Надеюсь, что так же будут их воспринимать и телезрители.
– А было бы вам интересно самой поучаствовать в этом проекте в качестве конкурсанта какое-то время назад?
– Это было бы мечтой для любого артиста, я вас уверяю, неземной мечтой. Для молодого артиста войти в этот проект, лично соприкоснуться, познакомиться с новым хореографом, собрать вокруг себя целую концертную программу с потрясающе интересной, неожиданной хореографией – это большое чудо, об этом можно только мечтать. Я очень рада за ребят, за то, что у них появилась возможность так обогатить свою творческую биографию, по-новому раскрыть себя. И мы – свидетели всего этого чуда!
К сожалению, артисты моего поколения были во многом лишены того, что сейчас в какой-то степени открывается артистам нынешнего. Многие из них вообще прожили свою творческую жизнь, так и не соприкоснувшись с современной хореографией, так и не получив возможность, чтобы на них что-то было поставлено.
Это трагедия, потому что весь смысл нашей профессии – профессии балетного артиста – это быть со-творцом хореографа, вместе с ним создавать новые спектакли. Когда ты этого лишён, то можешь даже не родиться в профессии, это очень-очень грустно. Конечно, я была бы счастлива участвовать в таком проекте, и ещё раз скажу, что я рада за всех ребят, которым посчастливилось в него попасть.
Илзе Лиепа: “Балет идет в ногу со временем, не теряя одухотворенности”
– Вы упомянули современную хореографию – а какое значение имеет работа с современным хореографом для танцовщика? Насколько это важно для карьеры, для развития умений?
– Это самое интересное в жизни танцовщика – учить новый танцевальный язык. Это очень сложно, но в этом смысл нашей профессии. Мы все проходим школу классического балета, которая дает нам возможность достигать такого уровня, когда наше тело становится податливым материалом для того, чтобы использовать его как выразительное средство. Настолько интересно входить в пространство нового хореографа.
Для себя я это обозначаю, как ты входишь в его мир. И, кстати, хочу сказать, что мир не каждого хореографа комфортно надевать на себя, иногда это происходит через сопротивление, но это творческое сопротивление. Мой отец, например, говорил, что танцевать Якобсона – это мука, но это безумно интересно. Эта личность тебя ведет.
Ведь танец – это не только исполнение пластических элементов, это еще и расширение твоего кругозора, наполнение твоей души – ты несешь не только пластику, предлагаемую тебе хореографом, ты являешься носителем его мысли. Важно, что ты понимаешь и можешь расшифровать мысль человека, который даже не говорит с тобой на одном языке, чувствуешь его энергетику.
И я думаю, что на протяжении проекта мы будем открывать ощущения ребят – что они испытывают, танцуя классику, и что, когда танцуют современную хореографию. И, безусловно, я уверена, что танцуя даже самую авангардную хореографию, ты обогащаешься и начинаешь классику танцевать совершенно по-другому. Именно поэтому проект бескрайне интересен.
Анастасия Собко, Телеканал “Культура”