22 июня, 2-й день II тура, вечер.
Выступление россиянина Александра Осминина (№ 21), ученика Элисо Вирсаладзе, на II туре оставило двойственное впечатление.
С одной стороны, он обладает редким умением естественно слышать все музыкальные пласты. Выводить верхний голос на вершину звучания, когда мелодия буквально парит над гармонией. Соната Бетховена № 26 вошла в число удач пианиста. Выразительная интонация, богатая тембральность звучания инструмента, ни одной пустой ноты. Остро, точно прозвучала 1 часть, красиво и выразительно – 2-я, без перерыва легко и блестяще – финал.
Соната № 2 Шумана показала: музыкант мастерски владеет искусством голосоведения, заботится о выстраивании фактуры аккомпанемента. Публика активно поддерживала исполнителя, но сам он казался довольно скованным, выходил и уходил со сцены, даже не смотря в зал.
«Рондо» Караманова прозвучало безучастно, без настроения. А «Картинки с выставки» Мусоргского – однообразно, без эпического размаха, смелости и масштаба.
Следующий участник, китаец Цзюэ Ван (№ 23), открыл свое выступление с любопытного сочинения – Фантазии Р. Стивенсона на темы из оперы Б. Бриттена «Питер Граймс», где музыкант эффектно использовал прием игры на открытых струнах.
Скерцо Шопена № 4 – наверняка в числе любимых сочинений самого пианиста – и публика разделила с ним удовольствие от его исполнения. Соната Д. Кабалевского № 3 (а китайский пианист прекрасно чувствует и понимает русскую музыку 2-й половины XX века – достаточно вспомнить «Наваждение» Прокофьева на I туре) была исполнена свежо, задорно, со стремительным движением. Приятно, что музыкант не только эксплуатирует уже знакомые исполнительские приемы (например, его фирменное «прозрачное» звучание), но, заявив на втором туре Сонату си минор Листа, готов раскрыться в более масштабном репертуаре.
Он не навязывает себя, при этом его лирические откровения в Листе заставили услышать в сонате иные звучания. Был и нерв, и чересчур резкие снятия рук. И масштаб и лирика в спорных пропорциях. Но молодой возраст пианиста дает ему право еще «дорасти» до этого сочинения.
В его программе были и технические погрешности, зато игра была искренней. В завершении он исполнил «Забытый вальс» Листа и «Венгерскую рапсодию № 15 («Ракоци-марш») Листа в переложении В. Горовица, которые не оставили ожидаемого впечатления, возможно, по причине эмоциональной усталости или из-за не совсем правильного построения номеров в программе.
23 июня, 2–й день II тура, утро.
Утро последнего дня II тура открыл уже полюбившийся российской публике болгарин Евгений Божанов (№ 28). Он начал свою программу Прелюдиями Шостаковича (8 из 24). Иногда нарочито рубатно, характерно отыгрывая всем корпусом каждую ноту и ритмические движения, он создавал впечатляющие образы.
Соната Бетховена № 18 произвела яркое впечатление, но 1-я часть показалась суетливой. Легко (точно в задуманном композитором жанре музыкального наброска) прозвучало популярное на этом конкурсе сочинение Такемицу «Дождевое дерево. Набросок № 1».
Главное блюдо программы – соната Шуберта – труднейшее сочинение, своеобразный лакмус для проверки интеллектуального мышления и не столько технических, сколько музыкантских возможностей. Она вызвала самые большие разногласия в оценке слушателей.
Безусловно, Божанов обладает исполнительской волей и увлекает слушателей в движение своей мысли. Но часто «смикшированное» и не до конца выстроенное звучание (особенно это касается мелодии), уместное, возможно, в исполнении Шопена, в Шуберте казалось явно недостаточным.
И, наконец, пианист представил еще одно коронное сочинение из своего репертуара – Большой вальс Шопена. Он правильно распределил свои силы и возможности – и показалось, что он не только не устал, но и готов поиграть еще на бис. Евгений Божанов стал открытием конкурса. Все сошлись в главном: перед нами незаурядный музыкант, со своим индивидуальным стилем игры и подкупающе бесхитростным обаянием и артистизмом.
Особых слов заслуживает перуанский пианист Хвэн Ч’уки (№ 30). И совсем не потому, что ему играть труднее других и каждое его выступление – это личная победа музыканта над собой и условностями профессии. Его можно и нужно судить наравне со всеми как особо одаренного музыканта, обделенного возможностью видеть, но награжденного Богом удивительным умением слышать и чувствовать музыку!
К каждому сочинению, исполненному на этом туре – «12 Вариаций на аллегретто» Моцарта, «Крейслериана» Шуман и собственная Соната №1- он подобрал особый исполнительский ключик. Им он открыл дверь в мир, полный изумительных звуков и образов, содержательный, выстроенный и цельный.
Особого уважения заслуживает исполнение сочинения самого пианиста, навеянного романтическими образами начала прошлого столетия. Казалось бы, где, как не в собственном сочинении, композитор мог сделать себе поблажку и облегчить технические задачи. Но он, напротив, использовал полный диапазон инструмента, большую амплитуду движений, чисто (что поразительно!) справляясь со скачковыми трудностями. Его исполнение поразило своей искренностью, масштабом, стихийной эмоциональностью.
Маргарита Харпатина, педагог ДМШ №9 г. Харькова:
“Злата Чочиева – тонкая, впечатлительная натура. Третья часть Сонаты Баха сыграна с хорошим эмоциональным накалом. В стремительных пассажах чувствовалось движение внутренних сил. Многие этюды Шопена прозвучали в импрессионистических тонах. С изумительной легкостью.
Владимир Ойвин, независимый музыкальный журналист:
“Послушал на втором туре Юрия Блинова – механизированный чёс. Каспров был не в себе, по-моему. Мне интересна была Соната Соллимы и вторая половина «Вариаций на тему Диабелли» в исполнении Романо. В первой половине он, видимо, собирался. У Карпова избыток академичности. Мне даже показалось, что он вышел за лимит времени. У Осминина в Шумане была каша какая-то.
Спиридонова Тамара Павловна, искусствовед, сотрудник Третьяковской галереи:
“На конкурсы хожу начиная с Третьего конкурса Чайковского. Из тех, кого я слышала на первом туре, мне больше всех понравился Сергей Каспров. Браже показался очень слабым пианистом, хотя, может быть, он интересный композитор. Романо слышала на втором туре, но мне он был неинтересен. Отдаю должное: это надо же отважиться играть «Вариации на тему Диабелли»!
А вообще мне кажется, в последние годы заметен упадок школы, исполнительского искусства, профессионализма. Нет личностей. А наша школа вообще завалена. Много ли сейчас наших ярких пианистов? А вы не замечали, что пианистов, которые получают премии на конкурсах, за редким исключением потом неинтересно слушать в концертах?
Дмитрий, математик, любитель музыки:
“Первый тур был интереснее. На втором понравились Этюды Шопена у Златы Чочиеваой. 10-й опус в большей степени. Потому что к концу 25-го она подустала. А такой Пярт на конкурсе – большая редкость. Прекрасно сыграл Сонату Листа Цзюэ Ван. Может, не стоило ему дальше перегружать программу виртуозностью. И от перуанского пианиста, и от Божанова на втором туре ждал большего. У него такой Шопен был тонкий на первом туре!
Александр Осминин (Россия):
“Для меня самое ценное в этом конкурсе – выйти на сцену Большого зала. Мне уже приходилось здесь играть, но, конечно, не настолько большие программы. Из других участников я почти никого не слышал. Не хочу отвлекаться.
Перед выступлением мне обязательно требуется несколько минут тишины, чтобы подумать и представить себе хотя бы начало произведения. Тогда уже можно выходить на сцену. Перед первым туром я волновался, признаюсь, очень сильно, но ко второму стал спокойней.
Я уже лет 10 не перестаю удивляться собственному везению, поскольку мой педагог – Элисо Константиновна Вирсаладзе. Я познакомился с ней в 14 лет, а с 16-и стал у нее заниматься. Многие мои установки (и не только в музыке) сформировались благодаря ее влиянию. У меня в последние годы вообще жизнь бьет ключом, в ней есть яркие события, поездки, новые впечатления. Ездить по миру я мечтал с самого детства, и теперь это удается все чаще.
Хвэн Ч’уки (Перу/США):
“Я мало участвовал в конкурсах. И ждал, что все будет гораздо хуже. Но у нас здесь очень душевная обстановка, и все – как участники, так и организаторы – чрезвычайно добры ко мне. Уровень пианистов просто поразил меня, я с удовольствием слушаю других конкурсантов.
На втором туре я играю собственную сонату – она очень длинная, и я представляю, как члены жюри и публика будут скучать, если вдруг она им не понравится… Но верю, что все-таки понравится! Кстати, конкурс привлек меня не только отсутствием возрастных ограничений, но и возможностью исполнять на нем свою музыку.
Конечно, нет смысла ехать на конкурс, если ты не стремишься к победе. Однако для меня выиграть состязание – это профессиональная победа. Но есть еще не менее важная победа – завоевать внимание зала и оставить о себе хорошую память.
О Святославе Рихтере я впервые услышал от моего педагога Натальи Антоновой. Помню, на уроке у меня не все получалось, я расстроился. И тогда она рассказала мне про Рихтера – в отличие от многих других пианистов он добился признания уже в зрелом возрасте. Я стал слушать записи Рихтера и был восхищен – я особенно отметил его глубокий звук и отчетливость каждой ноты. Так что в каком-то смысле я могу считать этого великого пианиста своим вторым учителем.
Евгений Божанов (Болгария):
“Мне нравится организация – она лучше, чем на всех других конкурсах, где я бывал. Прекрасная гостиница, условия комфортные… Основная причина, почему я сюда приехал – свободный выбор произведений. Большая редкость, когда ты на конкурсе можешь максимально себя выразить. А без этого все теряет смысл – мне крайне неприятно превращение музыки в спорт.
Имя Рихтера мне очень хорошо знакомо – все его записи, которые у меня есть, я знаю почти наизусть. Главное в нем – его сильнейшая личность, влиявшая на зал прямо-таки магически, захватывающе. Конечно, хотелось бы овладеть подобным секретом.
Алексей Зуев (Россия):
“На конкурсе все хорошо продумано. Наверное, мне живется легче, чем другим конкурсантам: я почти не волнуюсь, так уж я устроен.
Благодаря свободе выбора я смог составить программу из того, что я люблю. Например, год назад я открыл для себя Четвертую сонату Вебера и с большой радостью представлю ее на сцене. Мне вообще нравится находить что-то не очень известное или старые музыкальные вещи, «стирать с них пыль». Люблю и старинную музыку, и талантливый авангард, и рок.
Конкурс стал для меня лишним поводом посетить Москву. Я окончил ЦМШ при Петербургской консерватории, а потом переехал в Германию. Именно там я учился у прекрасных российских педагогов – в Зальцбурге у Алексея Любимова, а в Мюнхене у Элисо Вирсаладзе. Но в Москве я в последнее время бываю чаще, чем раньше, в основном в связи с концертами. Это очень интересный город: здесь можно делать все, что хочется…
Чонъюн Пак (Республика Корея):
“Я впервые в России, и мне тут нравится. Я уже гуляла по Москве, видела много старинных и необычных церквей, к тому же меня удивило, как много зданий у вас реконструируется.
Я участвовала в нескольких конкурсах – могу сказать, что здесь самые правильные условия: они очень простые и разумные. Хорошо, что к конкурсу допущены зрелые музыканты, действительно преданные музыке. Ведь все конкурсы в основном для совсем молодых, а у них пока одни эмоции и никакого жизненного опыта. На вундеркиндах можно сделать сенсацию, но в этом есть нечто от цирка.
Мне достался последний, 33-й номер, и для меня это удача. Те, кто уже выступил, ночью не могут заснуть от избытка эмоций, веселятся и отмечают, а я ничего не могу себе позволить – я готовлюсь. Мне как-то спокойней играть в самом конце. Однажды на конкурсе им. Клайберна был ужас – мало того, что я вытянула первый номер, так с меня еще и чуть не упало платье на сцене …
Расписание конкурсных прослушиваний на вечер 23 июня
19.00-20.15 – Алексей Зуев (Россия),
20.30-21.45 –Чонъюн Пак (Корея).
Алексей Зуев (Россия), 26 лет. Образование: ЦМШ при Санкт-Петербургской консерватории; Моцартеум в Зальцбурге; Высшая школа музыки и театра в Мюнхене. Педагоги: З. Цукер, А. Любимов, Э. Вирсаладзе. Лауреат нескольких конкурсов, в том числе конкурса им. Прокофьева (1999, 2-я премия), Фортепианной олимпиады в Бад Киссингене (Германия, 2004, I премия).
Среди сочинений, включенных в программу II тура, – «Дождевое дерево. Набросок №2» Такемицу.
Чонъюн Пак (Республика Корея), 32 года. Образование: музыкальный колледж в Токио; Школа музыки Сунхва в Сеуле; Консерватория Новой Англии, Бостон; Международная академия на озере Комо в Италии; Высшая школа музыки в Мюнхене. Педагоги: В. Пён, Ч. Чун, Р. Шерман, А. Игути, Э. Вирсаладзе. Лауреат многих национальных и международных конкурсов, в том числе первых премий.
Среди сочинений, включенных в программу II тура, – «MARK» Пак Чунсана.
Прослушивания третьего тура состоятся 26, 27 и 28 июня.
Торжественная церемония закрытия и концерт лауреатов – 29 июня.
Бюллетень подготовлен Пресс-центром Московского Международного конкурса пианистов им. Святослава Рихтера