Это – «Концерто» на музыку Шостаковича, а также «Русские сезоны» и «Опера». На премьере трёх одноактных балетов побывал Игорь Гуськов.
Успехи и победы балета миланского театра Ла Скала меньше на слуху, чем, например, работы и премьеры балета Парижской оперы. Что не совсем справедливо, ведь это одна из старейших балетных трупп мира, которая ведёт отсчёт своей истории со дня основания самого миланского оперного театра в 1778 году.
Новое дыхание эта балетная труппа приобрела с приходом на пост художественного руководителя в 2009 году Махарбека Вазиева, до того достаточного успешно на протяжении 15 лет управлявшегося с махиной балета Мариинского театра.
Именно Вазиев залучил в Милан российского хореографа Алексея Ратманского, в последние годы приглашённым артистом в Американском балетном театре. Так в репертуар балета Ла Скалы в прошлом сезоне вошла его первая вещь «Concerto DSCH», поставленная на музыку Второго фортепианного концерта Шостаковича. Именно отсюда и название этой миниатюры: Концерто, а далее, первые латинские буквы в имени и фамилии Дмитрия Шостаковича.
Публика с восторгом приняла как тогда на премьере, так и в этом году, поиски Ратманского на ниве советского балета 20-30 годов. В этом году в главных партиях в «Концерто» блистали Карлотто Ди Ланно и звезда Большого театра Светлана Захарова, по совместительству являющая и звездой миланской труппы.
Прознав об этом, многие россияне, оказывающиеся в Милане в дни её выступлений, спешат попасть в театр, так как купить билет на балетный спектакль с её участием здесь гораздо проще, чем в Москве. И по умеренным ценам, по сравнению с Большим театром. Наверное, именно поэтому в зале на премьере «Сераты Ратманского», то есть «Вечера Ратманского», не менее трети зрителей были из России.
Но всё внимание публики и критиков было приковано к премьерным для Милана показам двух одноактных балетов Ратманского: «Русских сезонов» и «Оперы». Оба были созданы благодаря продолжающемуся уже долгие годы плодотворному содружеству Ратманского с известным российским композитором Леонидом Десятниковым.
«Русские сезоны» написаны Десятниковым с посылом к традиционной русской музыке и нашим традиционным календарным праздникам, таким, как масленица, Рождество, святки. Не обходится композитор и без народных текстов. Структурой же его «Сезоны» ориентируются на «Времена года» Вивальди. Ратманский перенёс сейчас на сцену Ла Скалы свой спектакль, созданный для Большого театра в 2004 году, причём вместе с заглавной парой солистов, Светланой Захаровой и Андреем Меркурьевым.
В своей хореографии здесь он пытается срастить достижения неоклассического балета от Баланчина и находки «Свадебки» Брониславы Нижинской, благо Стравинский витал где-то рядом, когда десятников создавал свою партитуру. Поэтому явно отсюда является на сцене ближе к финалу 40-минутной композиции новобрачная Захаровой. И буквально парит над сценой нежно поддерживаемая Андреем Меркурьевым.
Ещё более сложные задачи ставят перед собой Ратманский и Десятников собственно в самой главной мировой премьере вечера, балете, получившем парадоксальное название «Опера». Десятников снова показывает себя тонким стилизатором, на этот раз отправляясь в эпоху музыки барокко. Литературную основу для трёх солистов, сопрано, меццо-сопрано и тенора, Десятников находит в 18 веке.
Причём обращается к фрагментам из текстов знаменитого либреттиста Пьетро Метастазио, ставшего в ту эпоху одним из создателей канонов оперы-сериа, то есть «серьёзной оперы», основанной на мифологических или историко-героических сюжетах. Вторым автором становится Карло Гольдони, отрывок из первой части «Воспоминаний» которого математически точно расчерчивает структуру и баланс героев оперы.
Всё это богатство даёт возможность Ратманскому поиграть со смыслами и отсылками и может быть даже слегка потеряться в них, немножко запутав и зрителей. С одной стороны посвящение опере-сериа, с другой стороны, постоянная ирония над этими самыми героическими страданиями.
Вектор этой иронии задают остроумные и блистательные видеоинсталяции, приготовленные американской художницей Вендал Харрингтон и проецируемые на задник, заменяя декорации. С одной стороны, и благодаря музыке тоже, достаточно чётко прослеживаемые истории с микросюжетами (по количеству отрывков от Метстазио и Гольдони), с другой стороны, попытка уйти в абстракцию.
Великолепные костюмы отсылают в эпоху опер-балетов, любимых при французском дворе, инсталляции на заднике напоминают нам о дне сегодняшнем. Из всех этих артистических передряг рождается красивый балет, победителем в котором на радость публике оказывается итальянский танцор Роберто Болле.
Игорь Гуськов, Радио Культура