Всемирно известный пианист Фредерик Кемпф давно не нуждается в представлении, сегодня он — один из самых востребованных пианистов мировой сцены.
Покорив московскую публику еще в 1998 году на XI Международном конкурсе имени П.И. Чайковского (именно в тот год на Конкурсе выступали, к слову, Денис Мацуев и Вадим Руденко), с тех пор не прерывает свои гастрольные поездки в Россию и даже в геополитически сложные последние годы пианист продолжает регулярно давать концерты в российских городах, подтверждая свои слова о том, что миссия музыканта во все времена — нести музыку людям.
В завершение 2023 года, после гастролей в северной столице, в честь 25-летия своего выступления на Конкурсе Чайковского пианист дал сольный концерт в Москве в Соборной палате.
В программе — музыка Шуберта, Шопена и Рахманинова.
После концерта, специально для “РГ”, пианист подвел гастрольные итоги уходящего года в России, рассказал о своей любви к музыке Рахманинова и о том, как он встречает Новый год.
— Почему для вас Рахманинов — особая любовь?
— Сколько себя помню, я всегда любил музыку Рахманинова. Самое раннее воспоминание моего детства — как я слушал его Второй фортепианный концерт. В Англии в то время ежемесячно выходил музыкальный журнал, и каждый номер представлял нового композитора: одним из них был Рахманинов.
Я рос и все больше влюблялся в этот Концерт, исполнить его однажды — стало моей мечтой. Помню, самое первое сольное произведение Рахманинова, которое я сыграл, была пьеса “Полишинель” (соч.3 №4), а первое произведение с оркестром — Рапсодия на тему Паганини (тогда мне было 12 лет). Второй концерт же я выучил только когда мне было 14…
Я люблю ту страстность и романтизм, которыми была охвачена музыка Рахманинова, особенно в ту эпоху, когда многие композиторы, считая, что романтизм изжил себя, искали другие способы экспрессии.
В последнее время в музыке Рахманинова я ощущаю все больше печали. Думаю, что лично для меня это связано с невероятно травматичным периодом, который сейчас переживает классическая музыка. Прежде всего, из-за коронавируса: музыка тогда стала практически единственным сектором, которому государство “запретило” работать, а во многих странах о концертах классической музыки просто забыли.
И вот, только мы начали восстанавливаться после коронавируса, как из-за изменившейся политической ситуации в мире — от нас, музыкантов, ожидают, что мы прекратим выступать и гастролировать. Прожив весь этот опыт, я чувствую еще большую благодарность за возможность выступать, просто заниматься музыкой, и по какой-то причине это заставляет меня ощущать еще большую близость с печалью и сожалением, которые есть в музыке Рахманинова.
— В программе концерта в Соборной палате Вы исполнили “Музыкальные моменты” Шуберта и одноименный цикл Рахманинова. Чувствуете ли вы стилистическую связь этих произведений, созданных в разные эпохи?
— Когда я составлял сольную программу для этого сезона, мне показалось очень интересным, что из всех композиторов только Шуберт и Рахманинов написали цикл Музыкальных моментов. Похоже, что Рахманинов создавал свои по принципу шубертовских: как и у Шуберта, в цикле Рахманинова шесть частей – “моментов”, без названий.
— Расскажите о ваших гастролях в России в этом году?
— В марте этого года я впервые посетил Великий Новгород в качестве члена жюри Юношеского конкурса имени Рахманинова. Я даже не знал, что Рахманинов там родился, и для меня посетить эти места было большим вдохновением, услышать звон церковных колоколов, который оставил такой глубокий след на творчестве Сергея Васильевича.
Я также снова побывал в Омске, впервые после коронавируса. Для меня это был маленький личный триумф, или долг — ведь изначально запланированный концерт отменялся и переносился столько раз после 2020 года…
Помню, я даже как-то планировал провести две недели на карантине в Омске во время пандемии, чтобы сыграть тот концерт, но он все равно был отменен. В более теплое время года я был с концертами в Казани и Ижевске.
— Какие концерты уже запланированы на 2024 год?
— Немного рано говорить о запланированных концертах, так как сейчас не так много заблаговременных договоренностей. Помимо регулярных туров в Санкт-Петербург и Москву, я проведу значительное время на Урале.
— Я знаю, что зима — ваше любимое время года. Расскажите, почему?
— Думаю, что есть “летние” люди, а есть “зимние”… Для меня температура, при которой мне становится жарко и некомфортно, не так уж и высока, поэтому у меня лето ассоциируется в основном не с самым лучшим самочувствием из-за жары и желанием, чтобы снова стало холодно!
Зимой я такого никогда не ощущаю, да я и никогда не мерзну. Этому должно быть простое объяснение. Я регулярно занимаюсь спортом, и когда, например, я бегаю на свежем воздухе зимой, мне нравится, как из-за снега все вокруг затихает, тишины становится больше. Ты не слышишь так явно шум машин, звук шагов, птицы затихают тоже, зато становится слышен ветер и шум деревьев.
Я также люблю зимние виды спорта, особенно горные лыжи в Альпах и беговые – на открытой местности, особенно в лесу. Мне нравится смотреть вниз с горы и чувствовать предстоящий спуск. Особое удовольствие кататься на лыжах в компании, с инструктором или самому обучать кого-то кататься.
— Как вы планируете встретить Новый год?
— Ничего особенно не планирую на Новый год — хочу провести время со своей семьей.
— Что вы пожелаете нашим читателям в наступающей году?
— Всем читателям я искренне желаю чудесного 2024 года. Желаю, чтобы семьи собирались вместе, и чтобы люди достойно справлялись с вызовами жизни в непростые времена.
Светлана Мелентьева, “Российская газета”