Завтра в Большом театре пройдет премьера оперы австрийского композитора Альбана Берга “Воццек”.
Прошло почти 100 лет, прежде чем она попала на столичную сцену: первый и единственный раз “Воццека” ставил в России Сергей Радлов в ленинградском Театре оперы и балета в 1927 году.
На сцене Большого “Воццека” ставят дирижер Теодор Курентзис и режиссер Дмитрий Черняков.
Они и раньше работали вместе, но на московской сцене — впервые. О работе в Большом театре и отношении слушателей к современной оперной музыке Теодора Курентзиса расспросила корреспондент “Газеты” Ольга Романцова.
— Как вам работается в Большом театре?
— С одной стороны, существуют проблемы, которые всегда возникают при работе в таком огромном театральном учреждении.
С другой — в Большом немало доброжелательных людей, действительно болеющих за свое дело. Мне кажется, что благодаря им фасад здания Большого до сих пор украшает колесница Аполлона. На таких людях держится театр. И мне хотелось бы, чтобы они были примером для всех.
Я верю, что совесть, свойственная русской душе, не исчезнет при любых обстоятельствах.
— Музыка Берга не кажется оркестрантам слишком сложной?
— Нет, не кажется, но для того чтобы они исполнили ее так, как нужно, мне и моим помощникам приходится очень много работать.
Мы ведем просветительскую работу, связанную с современной музыкой. Иногда у меня возникает ощущение, что я обучаю оркестр Большого театра какому-то иностранному языку. Он чем-то похож на язык, на котором мы сейчас говорим. Можно понять значение отдельных слов или словосочетаний. Но чтобы на нем заговорить, все равно приходится заново учить его грамматику и синтаксис.
И хотя поначалу этот язык кажется абсолютно для нас чужим и сложным, но когда все вокруг на нем говорят, то постепенно начинаешь его понимать.
— Одно дело — понимать язык, и совсем другое — на нем разговаривать.
— Сейчас музыканты оркестра уже разговаривают на нем и стараются освоить все его тонкости. Мне кажется, что они делают это красивее, чем люди, которые идеально говорят на языке современной музыки. Ведь если все идеально, то исчезает момент поиска и работать неинтересно.
— В мире много театров, в которых на этом языке свободно говорят?
Нет, в оперных театрах всего мира мало кто свободно говорит на языке современной музыки. И хотя современные оперы есть в репертуаре, музыканты исполняют эти произведения немного “глобально”. То есть без тонкостей, утонченной артикуляции, аналитики и так далее.
Музыканты в Большом, в отличие от них, уже научились сохранять сложное переплетение голосов и очень определенный баланс звука. Для меня важно, что новую музыку освоили в одном из главных оперных театров страны. Постановка оперы “Воццек” в Большом театре — для меня своего рода акция.
— Какие сцены в этой опере вы считаете самыми важными?
— Для меня все сцены важны. По-моему, в музыке Альбана Берга, как в музыке Моцарта, нет ни одной случайной ноты.
— Сейчас вы — один из приглашенных дирижеров Большого театра. Чем будете заниматься помимо “Воццека”?
— Я готовлюсь к постановке оперы Моцарта “Дон Жуан” с Анатолием Васильевым. Репетиции начнутся уже в сентябре следующего года. Кроме того, у меня сейчас очень напряженный график работы и контракты по всему миру. Я буду дирижировать очень многими оркестрами.
— С какими театрами и оркестрами собираетесь сотрудничать?
— С Мадридской оперой, Мюнхенской оперой, театром ” Ла Моне ” в Брюсселе, Дрезденской оперой, Варшавской оперой, Брюссельским национальным оркестром, Бельгийским национальным оркестром, Новосибирским оперным театром. Это только часть работы. Много времени отнимают записи.
— Что делают сейчас музыканты вашего оркестра Musica Aeterna Ensemble?
— Сейчас они занимаются проектом “Музыка для нас”. Это ежемесячная серия концертов, в которой солисты оркестра и камерные ансамбли исполняют произведения неизвестных в России композиторов. Это не обязательно современная музыка. Они играют Баха, Монтеверди, Вивальди.
Этот проект вызвал в Новосибирске огромный интерес, хотя музыканты играют для небольшого количества людей. Они будут выступать и с крупными западными дирижерами: многие из них готовы все бросить, чтобы играть с Musica Aeterna Ensemble. В нынешнем году этому оркестру исполнилось пять лет. По-моему, очень важно, что такой коллектив существует в России.
— Вам не хотелось пригласить его музыкантов участвовать в премьере “Воццека” в Большом театре?
— Мне кажется, было бы неправильно и нечестно, если бы “Воццека” исполняли люди подготовленные. Мне хотелось, чтобы постановка этой оперы стала проектом Большого театра. Кроме того, “Воццек” для Новосибирска не настолько яркое музыкальное событие, как для Москвы. Там Musica Aeterna Ensemble часто исполняет сочинения современных композиторов — Лигети, Куртага, Ксенакиса. По сравнению с ними ” Воццек ” значительно проще.
Это вовсе не значит, что в Москве нет продвинутых музыкантов. Любому столичному ансамблю современной музыки ” Воццек” тоже не будет казаться радикальным сочинением. Мне важно, чтобы его премьера состоялась именно в Большом театре, где существует собственный, уже сложившийся стиль.
— Но ведь здесь ставят в основном оперы XIX века. И публика на нехватку современных сочинений как-то не жалуется.
— Она просто не понимает, что оперы могут быть совсем другими. Хотя публика с удовольствием ходит на выставки современного искусства, смотрит артхаусные фильмы и спектакли.
Сейчас в Москве даже самая радикальная драматическая постановка или перформанс проходит с аншлагом. Посмотрите, что творится на фестивале NET.
А вот опера долго время была искусством закрытым, замкнутым. Оперные спектакли дорого стоят, деньги на их постановку давало государство. И партийные боссы держали ее под контролем. Они, как последователи какой-нибудь секты, принимали только сочинения, похожие на то, что им уже знакомо. И заставляли музыкантов без конца повторять то же самое.
Вот широкий круг слушателей и не приучился к современной опере. Да и к музыке, в сущности, тоже. Год назад, когда в Москве выступал Klagenforum Wien, слушателей в зале было немного. Сейчас важно приучить их ценить современное оперное искусство.
— Вы уверены, что публике понравится опера “Воццек”?
— Мне кажется, что публика будет в восторге от “Воццека”. Русские слушатели должны почувствовать эту музыку. Хотя, может быть, я ошибаюсь.
— Почему именно русские слушатели?
— Потому что музыка Берга подействовала на них гораздо сильнее, чем на немцев. Постановка оперы ” Воццек ” в 1927 году повлияла практически на всех музыкантов и интеллектуалов того времени, которым удалось ее услышать.
Не будь этой постановки, не было бы музыки Шостаковича, а значит, и других современных композиторов: Эдисона Денисова, Альфреда Шнитке…
Интересно, что на западных композиторов больше повлияла музыка Стравинского, а на русских — Альбана Берга.
***
Дирижер Теодор Курентзис родился в 1972 году в Афинах (Греция). В 1987 году окончил теоретический, а в 1989 году — факультет струнных инструментов Афинской консерватории. В 1999 году окончил дирижерский факультет Санкт-Петербургской консерватории (профессор Илья Мусин) и стал ассистентом дирижера оркестра Санкт-Петербургской филармонии под управлением Юрия Темирканова.
С 2004 года — музыкальный руководитель и главный дирижер Новосибирского академического театра оперы и балета. В том же году на базе театра создал камерный оркестр “Musica Aeterna Ensemble” и хор “The New Siberian Singers” .
Сотрудничал со многими российскими и зарубежными оркестрами. В том числе с Греческим национальным, Софийским и Кливлендским фестивальными оркестрами, Симфоническим оркестром Штутгартского радио. За последние годы под управлением Теодора Курентзиса состоялось более 20 мировых премьер различных произведений. С 2006 года — один из артдиректоров фестиваля современного искусства ” Территория ” .
В 2008 году дебютировал в Парижской национальной опере (дирижер постановщик оперы Дж. Верди ” Дон Карлос “). В сезоне 2009/10 стал постоянным приглашенным дирижером Большого театра.
Лауреат специальных премий жюри музыкального театрального фестиваля ” Золотая маска ” 2007 и 2008 годов.
Ольга Романцова, “Газета”