25 октября – день рождения Галины Вишневской и премьера “Евгения Онегина” в Центре оперного пения.
Получается, что подарок себе и зрителям готовит сама Галина Вишневская, поскольку она и есть режиссер спектакля.
Один из двух. Вторым оказался Андрис Лиепа. Вишневская объясняет, почему режиссером выбран танцор и балетмейстер.
— Да, это нужно было дать элегантность такую всему представлению. Здесь должен был быть артист балета, потому что “Онегин” – это эпоха, это представление каждого из нас об этой эпохе.
— В ролях заняты совсем молодые вокалисты, выпускники Центра, и это – предмет особой гордости руководителя Центра оперного пения.
— В театре дойти до партии Онегина или Татьяны – боже, сколько надо там сидеть, сколько надо ждать, что себе кто-то шею свернет. И никто не сворачивает! А здесь они сразу приходят, первый год уходит на то, чтобы убрать недостатки голоса, технически их оснастить, как говорится, и на второй сезон мы выпускаем уже их нас сцену. Все партии поют наши студенты.
— Спектакль задумали два года назад, решили, что он будет черно-белым. Но пока репетировали, черно-белый “Онегин” вышел в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко, а в Большом театре появилась черно-белая “Пиковая дама”. Поэтому в Центре оперного пения цвета будут разнообразнее.
И это будет уже третий “Евгений Онегин” за последние два сезона. Кроме того, что в Театре Станиславского, еще и в Большом. Когда он был показан, Вы не скрывалИ возмущения режиссерским решением, так что опера Чайковского в ее Центре должна быть вполне традиционной.
— Для каждого русского человека это особое место занимает в жизни – “Евгений Онегин”, будь то опера или просто поэма Пушкина. Поэтому, например, я болезненно воспринимаю какие-то искажения в нем. Может быть, чересчур болезненно, но я не могу себя сдержать. И вообще, я считаю, что “Онегина” ставить – надо взять, и там же все написано, там мизансцены написаны. В
от Татьяна бежит, бежит и – “задыхаясь, на скамью упала”. Вот упади на скамью и спой все, что тебе надо. Верно? Почему в это время надо лезть на дерево? На макушке, на верхушке она должна сидеть в гнезде аиста и петь там свое “здесь он, Евгений”.
Может быть, это и по-новому будет, но кому это надо?
Или: “Княгиня перед ним она сидит, неубрана, бледна. Письмо какое-то читает и тихо слезы льет рекой, опершись на руку щекой…” Вот тебе и картина. Сядь, обопрись на руку щекой, возьми письмо в руки и спой: “Как мне тяжело. Опять Онегин встал на пути моем…” Все тебе это даст.
— Самое сложное нынче – это психологически обосновать то, что Онегин на дуэли убивает своего друга. В Большом театре убийство происходит ненароком – ружье (там и впрямь ружье) стреляет во время потасовки Онегина с Ленским.
— Нельзя сказать, он положительный или отрицательный герой. Он жертва обстоятельств. Это же не убийство, он пошел убивать своего приятеля, друга своего. Он просто потрепаться хотел: “Буду ухаживать за Ольгой, взбешу его порядком”. Мальчишка, в общем, по нашим понятиям. Хотел позлить немножко, а вышло вот такое.
Не говоря о том, что в этой ссоре, казалось бы, которая началась из ничего вообще, совершенно и вылилась с такую трагедию, ведь Ленский – он так скандалит громко, что он не дает Онегину.
И Онегин делает порыв: “Послушай, Ленский, ты не прав. Довольно нам…” А он кричит: “Я оскорблен. Сатисфакции я требую!” Причем кричит так, чтобы уже было слышно всем, весь хор там стоит – и они все в изумлении. Вот и все.
— Отвечая на вопрос, что считать главным в оперном театре, Вы процитировала режиссера Бориса Покровского: “Главное, чтобы Герман в “Пиковой даме” взял ноту си”.
Разговор не ограничился оперным театром, речь зашла о недавно проданной коллекции Вишневской и Мстислава Ростроповича. Галина Павловна честно объяснила, почему она вообще продала столь ценные вещи.
— Надо было это делать. Мы вообще решили с Мстиславом Леопольдовичем, говорили много раз об этом, что надо ее устраивать, потому что все под Богом ходим. И после того, как это случилось со Мстиславом Леопольдовичем, я и поняла, что это в любой момент со мной может случиться. И куда это все девать?
Детям это не надо, они по-другому смотрят на жизнь, вообще другая жизнь у них, другие ценности в смысле материальных каких-то таких вещей. Поэтому я решила устроить, пока еще соображаю, чтобы не делили после меня чашки и ложки.
Насмотришься, что происходит с наследством, – это жуть что делается. Когда нет ничего, тогда все проходит очень гладко, и родственники все довольны.
Беседовала Марина Тимашева, Радио “Свобода”