4 мая 2024 года исполняется 100 лет со дня рождения выдающейся пианистки, композитора и педагога Татьяны Николаевой (1924–1993), одной из лучших учениц Александра Гольденвейзера.
Отмечая юбилей прославленной артистки, команда блистательных молодых пианистов во главе с ее внуком Арсением Тарасевичем-Николаевым решила исполнить в один вечер все 24 прелюдии и фуги Шостаковича – знаковое произведение в ее биографии.
В концерте 26 апреля в Зале Чайковского примут участие лауреаты международных конкурсов Александр Ключко, Сергей Давыдченко, Энджел Вонг, Юрий Фаворин и Алексей Мельников.
За полвека творческой жизни Татьяна Николаева сыграла около 3000 концертов, исполнила около тысячи произведений, записала свыше 70 альбомов. 34 года преподавала в Московской консерватории. Сразу после войны стала солисткой Московской филармонии, а в 1950 году одержала победу в престижном Первом Баховском конкурсе в Лейпциге, где пресса провозгласила русскую пианистку «королевой фуг».
В отличие от остальных участников, Татьяна Николаева подготовила для конкурса все 48 прелюдий и фуг «Хорошо темперированного клавира» Баха, предоставив чрезвычайно изумленной судейской коллегии возможность выбора.
Именно в Германии 26-летняя Татьяна Николаева встретилась и подружилась с Дмитрием Шостаковичем – почетным членом жюри Баховского конкурса и гостем лейпцигских торжеств, приуроченных к 200-летию со дня смерти Баха. Дружбу с Шостаковичем пианистка назвала позже «второй первой премией», не менее важной для нее, чем главная конкурсная награда.
После возвращения в Москву композитор решил создать цикл прелюдий и фуг по образцу «Хорошо темперированного клавира» и первой исполнительницей видел именно Николаеву – «очень интересного человека и хорошую пианистку».
В процессе работы над циклом Шостакович неоднократно показывал исполнительнице наброски и завершенные пьесы. Курт Зандерлинг назвал 24 прелюдии и фуги «интимным дневником» Шостаковича, и Татьяна Николаева разделяла это мнение.
В конце 1952 года в Малом зале Ленинградской филармонии состоялась премьера цикла Шостаковича: Татьяна Николаева сыграла его за два вечера 23 и 28 декабря. Трижды она записала прелюдии и фуги на пластинки, ее последняя запись цикла в 1991 году была удостоена премии Gramophone. И именно это произведение значилось в программе ее последнего выступления.
Арсений Тарасевич-Николаев рассказал о замысле концерта-посвящения:
«Татьяна Николаева исполняла и 32 сонаты Бетховена, и 48 прелюдий и фуг Баха – такие циклы принесли ей известность; именно в подобном формате нам захотелось ей сделать приношение – с музыкой, которая ассоциировалась бы с ее именем. А это в первую очередь 24 прелюдии и фуги Шостаковича: она была и первым их исполнителем, и вдохновителем – можно сказать, участвовала в процессе создания.
Нам показалось удачным вариантом выстроить концерт на связи нового поколения пианистов с великими русскими музыкантами прошлого: пригласить самых ярких исполнителей нового поколения, чтобы продемонстрировать продолжающийся процесс, непрерывность этой связи.
24 прелюдии и фуги Шостаковича – музыка, которая могла бы быть написана без привязки к определенному инструменту, как и “Искусство фуги” Баха. Величие этой музыки – в ее чистоте, в том, что она – сама по себе, просто нам, пианистам, посчастливилось: фортепиано все же самый универсальный инструмент.
Мне всегда было обидно, что я не застал Татьяну Николаеву (она ушла из жизни вскоре после моего рождения). Но я воспитан на ее записях, память о ней живет в нашей семье, среди наших друзей и ее учеников, и у меня есть ощущение преемственности, ощущение благодарности за то, что мне повезло родиться ее внуком и, надеюсь, продолжателем ее дела.
Людей, которые ходили на ее концерты и помнят ее, я встречаю в самых разных уголках мира, в том числе в городах, где классическая музыка если и звучала, то очень давно. Например, в небольшом городке в Австралии я такого человека встретил.
Память о бабушке живет, и я по-хорошему завидую тем, кто ее застал и помнит. Мне всегда очень тепло от того, что вспоминают не только ее как пианистку, педагога, композитора, но и то, каким она была человеком: открытым, заражающим своей страстью к музыке, о которой могла говорить часами, могла пойти на чей-то концерт в день своего выступления, могла прийти с концерта и долго слушать пластинки, а утром идти преподавать.
Ее творческий процесс был абсолютно непрерывен – не каждый, кто занимается музыкой, настолько горит своим делом. Эта память стоит того, чтобы передавать ее следующим поколениям».
Пресс-служба Московской филармонии