Cовпадение продуманного концептуального замысла программы с политической остротой момента на фестивале «Опера Априори» уже закономерность.
23 апреля 2015 года, в скорбный день 100-летия Геноцида армян, Реквием Вячеслава Артёмова прозвучал в БЗК в исполнении армянских солистов и дирижёра, Российского национального оркестра и Государственной академической хоровой капеллы России им. А. А. Юрлова.
Поминальный резонанс исторической даты тогда не заслонил значимости музыкального события как такового – возвращения на концертную эстраду после почти тридцати лет забвения монументального произведения ораториального жанра, сравнимого с великими «Реквиемами» прошлых веков.
Прошло три года и три дня. 26 апреля 2018, вопреки политическим разборкам и дипломатическим скандалам между Россией и США в духе «холодной войны», на сцене МАМТ им. Станиславского и Немировича-Данченко, царил весенний The American Spirit.
Программа из произведений американских композиторов была представлена, пожалуй, самым маститым американским баритоном Томасом Хэмпсоном. Слишком долго перечислять все его титулы и заслуги.
Одно из званий – «Живая легенда» – не просто поэтический оборот, а реально присвоено в 2010 году мистеру Хэмпсону Библиотекой Конгресса США как советнику по исполнению и изучению американской музыки.
Разносторонний интеллектуал, почётный профессор философского факультета и почётный доктор наук, певец, для которого поэтический смысл текста не менее важен, чем музыка, Томас Хэмпсон для своего московского публичного концертного дебюта (его первый приезд в столицу состоялся в 2009, но услышали знаменитого баритона тогда только на закрытом вечере в посольстве США) мудро выбрал сугубо американскую программу.
Началось с традиционного оркестрового «разогрева» – Две Медитации из «Мессы» (1971) Леонарда Бернстайна. Оркестр МАМТа ещё раз убедил своим крепким профессионализмом. Некомфортная на слух, скорее депрессивная музыка, была сыграна уверенно и ярко.
Приглашённый дирижёр Валентин Урюпин, дебютировавший в этом амплуа на «Опера Априори» (в прошлом году он выступал на фестивале в качестве солирующего кларнетиста), нашёл с коллективом оркестра Музыкального театра контакт, вёл инструментальные и аккомпанирующие вокалисту номера с воодушевлением.
Звёздный гость вышел сразу с премьерой, первым исполнением в России монооперы «Письма Авраама Линкольна» современного композитора (р. 1954) Майкла Доэрти, написанной в 2009 году к 200-летию со дня рождения величайшего президента США и посвящённой Томасу Хэмпсону.
Автор смело положил на музыку подлинные прозаические фразы из эпистолярного наследия «честного Эйба», как прозвали молодого адвоката Линкольна жители прерий Среднего Запада.
Семь частей цикла – словно стоп-кадры биографии Президента. Краткий оркестровый пролог-эпитафия – Погребальный поезд Линкольна, где отметились стройной перекличкой трубачи. И далее от анкетного «Я родился 12 февраля 1809 года в штате Кентукки… Авраам Линкольн зовут меня» через Мистические струны памяти, повествующие о «…не кровавые пули, но мирное голосование» к искренним строкам «Письма к миссис Биксби», потерявшей в войне Севера и Юга всех пятерых сыновей.
Заключительная обширная часть – историческая Геттисбергская речь Линкольна 19 ноября 1863 года: «..наши отцы на этом континенте дали начало новой нации, рожденной свободной…»
Музыка Майкла Доэрти не поражает оригинальностью, но воспринимается легко. Местами слышны фольклорные мотивы, в аккомпанементе интересны сочетания инструментальных тембров. Чувствуется горячая симпатия автора к герою. И, безусловно, лучшего интерпретатора для образа Авраама Линкольна чем Томас Хэмпсон, трудно представить. Хотя внешне их роднит разве что исполинский рост.
Угловато-измождённые на дагерротипах черты Линкольна преобразились в антично-совершенный лик оперного премьера Хэмпсона. Умение донести пением все оттенки речи, владение «шаляпинской» выразительностью слова – один из козырей артиста.
К сожалению, его вокальная форма уже миновала зенит. Честно стоящий на авансцене микрофон работал не только на запись, но и помогал мистеру Хэмпсону справляться с оркестровыми тутти. К слову, подзвучку штатные звукорежиссёры Музыкального театра вели на редкость деликатно, придав лирическому от природы баритону солиста моложавую шелковистость, знакомую меломанам по его давним записям.
Второе отделение условно можно причислить к «лёгкому жанру», хотя все артисты считают эту лёгкость весьма коварной! Опять Леонард Бернстайн, давно ставший классиком – старший друг и учитель Томаса Хэмпсона.
Темпераментно прозвучали две гротесковые пьесы из «Дивертисмента для оркестра» (1980). Колючая по мелодике, но эффектная Ария из мюзикла «Увольнение в город» (1944) – словно голливудское ретро, где пафос уравновешен элегантностью.
Чувство меры и стиля отличало и внезапную ипостась Хэмпсона, вставшего за дирижёрский пульт с Тремя танцами из того же «Увольнения в город». Здесь снова следует отдать должное оркестру и подготовившему с ним кинематографически задорные, но сложные пьесы Валентину Урюпину.
Энергетика истинного американца, ощущающего посыл Бернстайна на генетическом уровне, добавляла исполнению драйва, несмотря на скованную мануальную технику маэстро-дилетанта.
И как выигрышно после экскурса в смежный жанр прозвучали у певца три песни Коула Портера! Пленительно хороша была первая – Night and Day (1932), неожиданно знакомая, с широкой кантиленой и безукоризненным зауковедением. Две другие: In the Still of the night (1937) и Begin the Beguine (1935) тоже ласкали сентиментальной ностальгией, но в голосе Хэмпсона наметилась усталость.
На этом официальная часть программы закончилась. Хотя в программе значился «Бонус из оперных арий», возникли опасения, что даже дружные аплодисменты не сподвигнут артиста рисковать петь сверх сил. Однако галантный кавалер Хэмпсон вывел за руку юную девушку с мандолиной, и солнечно полилась: «Deh, vieni alla finestra» – серенада Дон Жуана.
Правду говорят вокалисты старшего поколения: Моцарт – это лекарство для голоса. Сюрприз с толикой пикантности получился, когда статный седовласый красавец вывел следующую даму «инкогнито», узнанную завсегдатаями МАМТа Наталью Мурадымову.
Запетый дуэт Дон Жуана и Церлины «La ci darem la mano» благодаря актёрской живости сопрано, её явному восхищению знаменитым партнёром и его мужскому любованию молодой витальной коллегой, вплоть до горячих «всамделишных» поцелуев, стал запоминающейся финальной точкой концерта.
Напоследок нам подарили ещё один бис, Чардаш Тасилло из «Марицы» Кальмана, но вот тут пришлось сожалеть и лишь угадывать, как шикарно это звучало раньше. Пластичные танцевальные па артиста на лихой коде оркестра несколько скрасили впечатление.
Обаяние Личности, радость реально видеть и слышать, наконец, «Живую Легенду», согревало и после окончания концерта. Детски-наивные мысли не покидали. Что если б именно такой энциклопедически образованный человек и Музыкант, в котором по Чехову, всё прекрасно – «и лицо, и одежда, и душа, и мысли», олицетворял бы The American Spirit сейчас в Белом доме?
И дабы не обвиняли русских зря во вмешательстве в выборы Президента США, заявляю открыто: Томас Хэмпсон – наш кандидат, от партии всемирного гуманизма.
Татьяна Елагина