Итальянские страсти с немецкой педантичностью на русской сцене. В музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко идут последние приготовления к премьере. Уже завтра зрители увидят очередной спектакль, созданный немецким режиссером Петером Штайном. Опера Джузеппе Верди «Аида», как и все остальные работы мастера, обещает стать событием. На генеральной репетиции побывала съемочная группа «Новостей культуры».
Минута в минуту. День в день. О немецкой пунктуальности Петера Штайна в театре Станиславского знают, кажется, все. Это в начале артисты думали, что после объявленного времени репетиции у них есть пять минут на чашку чая. Штайн нетороплив – но у него все строго по плану.
В этом сезоне юбилей Верди – в театре решили ставить Аиду. Режиссером хотели – Штайна. Но скоро выяснилось, и постановщик, и дирижер Феликс Коробов берутся именно за этот материал – не охотно. Но в ходе работы оба – влюбились в партитуру. Через растиражированные стереотипы – пробивались к исходному замыслу Верди.
«Может безумная популярность этой оперы и некий официоз, с ней связанный, привел к тому, что она стала немножко затерта, заштампована и все знают самые яркие и самые громкие места, но мало кто всерьез этой оперой интересовался, включившись в изучение партитуры, мы нашли другие краски, прелести, то, что нас заинтересовало обоих», – говорит Феликс Коробов.
Оперу в России Штайн ставит впервые. С артистами работает по всем требованием драматического театра. Разбирает мотивы поступков. Прорабатывает характеры.
«Очень честный, открытый, – отмечает артист оперной труппы театра им. Станиславского и Немировича-Дамченко Нажмиддин Мавлянов. – Если любит, о со свей душой и преданный своей родине. Он светлый человек. Вот в таком характере он видит Радомеса».
Петер Штайн – что для драматических режиссеров редкость – прекрасно разбирается в музыке, свободно читает партитуру. Много лет он живет в Италии. Так что отлично знает, как говорить и петь по-итальянски. За время репетиций певцам пришлось пройти интенсивный языковой курс Петера Штайна.
«Что-то неправильно, какое-то слово неправильно или не четкое произношение – он садился вместе с нами, – рассказывает постоянная приглашенная солистка театра им. Станиславского и Немировича-Дамченко Анна Нечаева. – Садился с клавиром и каждую фразу прорабатывал. И, кроме того, по нюансам, которые прописаны в партитуре он очень четко просил следовать».
А в партитуре много – пиано. Для Штайна «Аида» – история трех любящих людей. Страсть, предательство, жертва, верность, готовности идти до конца.
«Я считаю, что массивные конструкции, в каких обычно ставят “Аиду”, зажимают, разрушают музыку, – признается Петер Штайн. – На фоне этих гигантских сфинксов и пирамид не видно человека. У Верди написано не так. Я воплощал очень интимную историю. У нас нет ничего пышного».
Команда Петера Штайна создавала Египет вне времени. Пространство, в котором не будет ничего экзотического, а значит чужого. Шутят, будут довольны, если зрители погрузятся в это пространство и после спектакля заходят носить эти костюмы – в повседневной жизни.