Имя немецкого режиссера Петера Штайна в России хорошо известно.
И, прежде всего, по его постановкам в драматическом театре – «Три сестры», «Вишневый сад», «Дядя Ваня». Эти его спектакли показывал Международный Чеховский фестиваль.
Непосредственно в Москве Штайн поставил грандиозный многочасовой спектакль «Орестея» Эсхила, а потом «Гамлета» с Евгением Мироновым в главной роли.
Новая работа Штайна в России – оперный спектакль на сцене Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко.
Петер Штайн признается: после почти 16-летнего перерыва мечтал снова поработать в Москве. Однако «Аиду» ставить не собирался. Когда поближе познакомился с материалом – влюбился и ушел в работу с головой… В результате получилась история, скорее, камерная, в центре которой – любовный треугольник. В общем, путь к нынешней премьере не был гладким. Но, со знаменитой немецкой пунктуальностью Штайн сдал работу ровно в срок. И теперь дело – за публикой.
«Аида» стала долгожданной премьерой. Режиссер уже давно объясняется в любви к опере. А еще признает себя поклонником знаменитой системы Станиславского. Он и в этой работе от оперных артистов требовал психологической достоверности. Во многом поэтому истинная разгадка ролей для актеров – еще впереди.
«Думаю, что будем мы еще разгадывать и разгадывать, премьера всегда больше нервозная вещь, когда все чего-то от тебя ждут, какого-то фокуса, прыжка, а на самом деле просто надо успокоиться сейчас, выдохнуть, отработать, а потом это дальше уже пойдет и будет гораздо интереснее и богаче»,
– считает солистка оперной труппы Лариса Андреева. За кулисами театра – египетские фараоны, воины, слуги. Лица в краске, костюмы, порой, кажутся инопланетными.
При выполнении главной идеи Штайна – сосредоточиться на любовном треугольнике дочери фараона Амнерис, удачливого молодого полководца Радамеса и эфиопской рабыни королевских кровей Аиды – львиная доля нагрузки легла на плечи сценографа.
«Самым сложным было освободиться от того египетского визуального шлейфа «Аиды», который обычно неотделим от этой оперы. Моей задачей было подчеркнуть камерную историю любящих и страдающих людей. А Египта при этом – чем меньше, тем лучше»,
– объяснила художник-постановщик Фердинанд Вегербауэр. В результате сменяющие друг друга нарядные сцены не поразят этнографическим пафосом, свойственным классическим постановкам «Аиды». Сценография лаконична, никаких пирамид, слонов и батальных сцен. Только чувства и психология героев – как на ладони. Все, как Штайн и обещал в самом начале Владимиру Урину – тогдашнему руководителю Театра Станиславского и Немировича-Данченко.
«Когда мы задумывали этот проект, и когда Петер Штайн рассказывал, как бы он хотел это видеть, он сразу сказал, когда приехал: “Не волнуйся, слонов не будет”»,
– говорит Владимир Урин.
Впечатления зрителей:
«Сценография просто отличная, все так отрепетировано, голоса звучат очень красиво. Оркестр. Мне все нравится».
«Во-первых, это огромный подарок для Театра Станиславского, просто невероятный, и, во-вторых, это гвоздь сезона – я пересмотрела почти все премьеры в этом сезоне – эта самая лучная,the best of all».
Какую бы оценку ни вынесла критика, нынешняя «Аида» уже вошла в историю: как первая постановка этой оперы в Театре Станиславского, к тому же, осуществленная знаменитым западным режиссером.