Фестиваль «Золотая маска» продолжает представлять номинантов на главную национальную театральную премию. На этот раз свою интерпретацию оперы Мусоргского «Борис Годунов» на сцене Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко показала труппа Екатеринбургского театра оперы и балета.
Золотых куполов, собольих шуб и Шапок Мономаха в экранизациях и постановках «Бориса Годунова» давно нет. Но Екатеринбургский театр оперы и балеты свой спектакль не совсем осовременил. Их опера – скорее, о смутном безвременье. Поэтому на сцене такое придуманное сооружение из ржавых и жестяных лестниц и стен.
Чтобы выплеснуть разом «сгусток боли» – а именно так определяет эту оперу режиссер Александр Титель, от антракта отказались. Два часа трагедии. Никакой лирики, любви к Марине Мнишек, «сцен у фонтана». Это первая редакция оперы Мусоргского. За вариант, который некогда отвергли, стали браться лишь недавно. Александр Титель – номинант на «Золотую маску» – сделал из него антиутопию.
«Пока жива Россия, “Борис Годунов” будет так или иначе актуален. Мне показалось, что сейчас жанр антиутопии – в те сложные времена, которые мы переживаем, – может оказаться нужным, современным и интересным»,
– говорит Александр Титель.
Народ, что потерял доверие к власти, – здесь буквально – «серая масса» в толстовках с капюшонами. Через металлический рупор слушают то ли своего царя, то ли вождя, то ли президента. О партии Бориса Годунова претендент на «Золотую маску» Алексей Тихомиров говорит: она делается всю жизнь.
«Борис Годунов удивляется: А у меня, оказывается, и совесть есть, и она меня и душит, она меня и преследует. Я думал, что я избавлен от этих предрассудков. Я сильный лидер, президент, допустим. Он понимает: вся его сила – ничто, по сравнению с болью от мучения совести»,
– говорит солист оперной трупы Екатеринбургского театра оперы и балета Алексей Тихомиров.
Современников Мусоргского шокировали варварские, ужасающие звуки, которые порой извергал оркестр. Наш современник – дирижер из Германии Михаэль Гюттлер называет русского композитора великим гением. Но говорит: порой за его драматически нагнетающими темпами поспеть сложно.
«Я очень горжусь, что я здесь, что у меня есть номинация – лучший дирижер. Для немца – это вообще максимум. Вы представляете это!»,
– признается дирижер.
У Бориса Годунова хоть он и при галстуке, есть скипетр и держава. В келье старца Пимена, как и полагается, лампада. А бояре-депутаты при костюмах будто из советских времен. Постановщики настаивают: эта опера – не камень в огород, что за окном. Это намек на самые разные тяжелые, повторяющиеся как по спирали, эпохи в истории России.