И вот с изумлением обнаруживаешь в цикле "Звезды мировой сцены", проводимом Московской консерваторией в стенах БЗК, имя баса Александра Виноградова. Признаться, ни тогда, когда в конце 90-х годов этот молодой певец делал свои первые шаги в Москве, ни позднее, в Берлине, ничего звездного мне в нем заметить не удалось. Неплохо обученный и достаточно профессиональный вокалист с весьма заурядными данными и без намека на индивидуальное своеобразие – я уж не говорю про харизму, без которой звезд не бывает в принципе. Такой не испортит ансамбля и на хорошем среднем уровне споет свою партию в спектакле (например, Пимена в "Борисе Годунове" в Берлинской Штаатсопер, где, впрочем, рядом с подлинной звездой Рене Папе – Борисом он выглядел более чем скромно). Но вот слушать его в сольной камерной программе на протяжении целого вечера – настоящее испытание. Вроде бы сделано добротно, и немецкий (в Брамсе и Вольфе) совсем неплохой, но звучит все с усыпляющим однообразием. А когда доходит черед до романсов Чайковского и Рахманинова, убеждаешься окончательно, что эта так называемая "звезда" способна разве только "доложить" публике общий смысл того или иного романса. И тут даже маститый концертмейстер Семен Скигин не поможет…
Спустя день после Виноградова в Камерном зале ММДМ проходил концерт итальянского баритона Паоло Бордоньи, которого москвичи помнят по блистательному исполнению партии Дандини в россиниевской "Золушке" с Теодором Курентзисом. У него вроде бы оснований именоваться звездой куда как больше. Но устроители этого концерта оказались скромнее, поименовав Бордонью, да и то не в афише, а в аннотации, "одним из лучших баритонов мира". Это, впрочем, тоже некоторое преувеличение. Справедливее было бы утверждение, что Бордонья входит в число лучших россиниевских певцов. И именно арии из опер Россини оказались гвоздем программы его московского концерта, первоначально включавшей только арии Моцарта. Последние, впрочем, тоже были хороши, но в россиниевских ариях Бордонья был поистине неподражаем. Он пел их не только с отменной техникой, но еще и с блистательным артистизмом, чувствуя себя даже на концертной эстраде весьма непринужденно. Такой исполнительской свободе и естественности большинству наших певцов остается только завидовать. И с харизмой у Бордоньи также все в порядке. Единственное препятствие к тому, чтобы считаться настоящей звездой, – некоторая ограниченность его репертуара и голосовых ресурсов.
Зато американка Дженнифер Лэрмор, выступившая еще несколько дней спустя в КЗЧ в рамках филармонического цикла "Звезды мировой оперы в Москве", принадлежит, бесспорно, к числу настоящих, признанных звезд первой величины. Или, вернее сказать, принадлежала еще совсем недавно. В последние годы знаменитая певица, блиставшая на подмостках Метрополитен Опера, Ковент Гарден и многих других, хорошо знакомая оперной публике по многочисленным записям, пребывает не в самой лучшей форме и практически завершила свою исполнительскую карьеру. Тем не менее вряд ли можно сказать, будто Лэрмор пела плохо. Пусть даже голос во многом утратил свою звучность, особенно, в нижнем регистре, пусть временами несколько хромала чистота интонации, однако сохранившееся мастерство помогло ей в целом сохранить лицо. И если, скажем, на "Итальянку в Алжире", некогда входившую в ее коронный репертуар, техники уже не хватало, то, например, ария Береники из оперы Гайдна была исполнена по-настоящему хорошо. Артистизм и женское обаяние довершили дело: концерт прошел с большим успехом. Другое дело, что такие вот концерты гораздо уместнее было бы проводить в рамках специального абонемента "Звезды XX века", какового пока не существует…
Зато другому участнику этого концерта, дирижеру Михаилу Татарникову, пристало бы фигурировать в реально существующем филармоническом абонементе "Звезды XXI века". Правда, этот абонемент – только для солистов, а не для дирижеров, которым до сих пор не отводилось в нем самостоятельной роли. Для них существует другой абонемент, организуемый филармонией совместно с НФОРом: "Дирижерская элита XXI века. New generation". И Татарников, стоявший в этот вечер за пультом НФОРа, – несомненный кандидат на участие в нем. В Москве этого дирижера пока не знают, а вот в Мариинке, где он дебютировал в 2006 году, на его счету уже несколько постановок. Под управлением Татарникова НФОР превосходно сыграл не только почти всегда удающихся ему французов – в данном случае Бизе и Форе, но и Моцарта с Гайдном, каковых вряд ли можно отнести к числу коньков этого коллектива. Гайдна они, кажется, вообще еще не играли, но, судя по тому, как прозвучали увертюра к "Аптекарю" и вступление к арии Береники, эта музыка, редко хорошо получающаяся у больших оркестров, вполне им подвластна. А увертюру и несколько фрагментов из "Итальянки в Алжире" под управлением Татарникова можно смело отнести к числу лучших россиниевских исполнений НФОРа. Не будем уподобляться тем, кто по поводу и без повода разбрасывается словом "звезда", но несомненно одно: у этого дирижера – большое будущее.
Дмитрий Морозов, газета "Культура"