В преддверии дня рождения одного из самых значимых музыкантов XX века – Дмитрия Шостаковича – в Концертном зале Новосибирской специальной музыкальной школы прозвучали Квартеты №№ 1 и 9 выдающегося советского композитора в исполнении Государственного квартета им. Бородина (Москва): Николай Саченко (скрипка), Сергей Ломовский (скрипка), Игорь Найдин (альт), Владимир Бальшин (виолончель).
Творческое сотрудничество с Дмитрием Шостаковичем – особая страница в жизни ансамбля. «Бородинцы» исполняли его квартеты с самого начала своего творческого пути до последнего года жизни композитора, находясь в тесном контакте с автором. Последним публичным выступлением Шостаковича в качестве пианиста (на посвященном творчеству Шостаковича фестивале современной музыки в Горьком, 23 февраля 1964 года) было исполнение собственного Фортепианного квинтета совместно с музыкантами Квартета им. Бородина.
«Бородинцы» поставили 15 квартетов Шостаковича вровень с такими великими образцами квартетной литературы, как Шестнадцать бетховенских квартетов. Благодаря им, квартеты Шостаковича прозвучали тысячи раз по всему земному шару. После смерти Шостаковича (1975) «сотрудничество» не было прекращено.
«Шостакович у Квартета им. Бородина, как говорится, в крови…»,
– писал обозреватель кливлендской газеты Дональд Розенберг.
Масштабный цикл «Все квартеты Шостаковича» был исполнен музыкантами (начиная с 1980 года) десятки раз в Москве, а также во многих городах России и мира – Лондоне, Мадриде, Венеции, Амстердаме, Сан-Франциско, Кельне, Франкфурте-на-Майне, Вене, Лиссабоне, Цюрихе, Хельсинки, Париже, Нью-Йорке и других.
«Струнный квартет – это ансамбль академической музыки, состоящий из двух скрипок, альта и виолончели»,
– вот, что нам говорит энциклопедия. Но тот, кто хоть раз пытался постичь волшебство струнного квартета, будь то слушатель, завороженный энергетикой музыкантов, исполнитель, превращающий обычные ноты в живую звенящую музыку, или композитор, пытающийся раскрыть секреты идеального квартетного четырехголосия, знают, что квартет – это не просто четыре человека. Квартет – это магия четырех сердец, звучащих вместе, это театр четырех актеров, где у каждого своя важная роль и свой уникальный характер.
Квартет – это единство мыслей и чувств, предложенных слушателю в виде льющейся музыки. Не каждому составу удаётся достичь идеального звучания. Но в России есть квартет, чье исполнение является эталоном уже не для одного поколения слушателей и музыкантов. Этот состав вошел не только в историю России, но и историю мира и уже более 75 лет подтверждает нам одно из высказываний о них: «Четверо равных. Четверо разных. Четверо великих».
Перед выходом на сцену Концертного зала Новосибирской специальной музыкальной школы нам удалось пообщаться с музыкантами квартета имени Бородина и задать несколько вопросов участникам квартета.
– Дмитрий Виссарионович Шебалин в документальном фильме о квартете Бородина сказал (не без доли юмора, конечно): «Квартет – это хуже, чем женитьба». Что есть квартет для вас?
Отвечает заслуженный артист России, лауреат Государственной премии, альтист Игорь Найдин (с 1996 года в составе квартета):
– Дмитрий Виссарионович был не только моим предшественником, но и великолепным, замечательным учителем по квартету: у Ю. Башмета я учился сольному альту, а у Д. Шебалина – квартетному.
Альтисту без юмора никуда не деться. Альтист без юмора не может жить, это неотъемлемая часть квартетно-альтового существования. Относительно женитьбы <…> в какой-то степени, провести параллель, наверное, можно, потому что мы проводим друг с другом времени точно больше, чем те, кто женат – с женами. Квартет – это расширенная семья, когда нужно общаться друг с другом и когда надо, и не надо, хочется и не хочется. Совпадение человеческое здесь имеет огромную роль.
Для меня квартет – это моя жизнь и остается моей главной темой жизни, потому что у такого квартета, как квартет Бородина, основная линия жизни – это занятия квартетом, а остальное немного вторично или параллельно.
– Ваш учитель, Юрий Абрамович Башмет, говорил, что альт – это душа квартета. Какова роль альта в квартете на ваш взгляд?
– Не могу так однозначно ответить. Не могу отдать какую-то часть тела альту на растерзание. Я думаю, что в каждом произведении своя роль альта, где-то более значимая, где-то – менее, где-то – специфическая. Но так, чтобы рука или мозг, лишний или нет – не знаю, думаю, что это индивидуальное восприятие.
Я считаю, что квартет должен быть единым организмом, в котором все переплетается. Конечно, у первой скрипки более главенствующая роль, можно ее определить как голову. Все остальное не может существовать без головы, но и голова не может без остального.
Я бы сказал, альт – какая-то серединная часть, согласно партитуре. Это значимое заполнение некого сосуда тембром, не скрипичным и не виолончельным. Это склеивающая, соединяющая материя между нижними и верхними звуковыми красотами, некая соединительная ткань.
– Квартет Бородина – это уже некий бренд, знак качества исполнения классических квартетов. Планируется ли расширение репертуара произведениями современных композиторов?
– У нас нет самоцели расширяться любой ценой, но мы всегда открыты к новой музыке. Это зачастую зависит от предложений и идей того или иного музыкального организатора. Часто люди наоборот возвращаются к какой-то музыке, что, как правило, связано с юбилеями и фестивалями.
Например, на будущий год будет проводиться фестиваль А. Шнитке, и к нам обратились с предложением исполнить один из его квартетов. У нас очень большой базовый репертуар, состоящий минимум из сотни с лишним произведений, и приходится его все время поддерживать, особенно когда происходит обновление состава.
– Состав квартета периодически меняется. Переосмысляются ли традиции исполнения квартетом при смене состава или же новое поколение всегда чутко перенимает опыт предыдущего?
– Да, люди меняются, а коллектив должен жить постоянно, при этом наработки должны сохраняться. Традиции не переосмысляются специально, чтобы сделать что-то по-другому, это происходит естественно: приходит новый человек, новая кровь, новые ощущения, поэтому многое по-другому воспринимается и играется.
Каждый из нас, кто пришел в квартет, понял, что это ему нужно, что это его, также и коллектив понял, что это человек, который разделяет музыкально-квартетные традиции и в состоянии их продолжить.
– В России только в Москве и Санкт-Петербурге есть известные квартетные составы не под крылом филармоний. В остальных же городах классические квартеты существуют, как правило, в единичном варианте при филармонии. Как вам видится будущее квартета как состава?
– Эта традиция, я бы сказал, мировая, и она довольно давняя; традиция квартета существовать отдельно – скорее исключение. Большинство составов так и начиналось: квартеты принадлежали каким-то обществам или большим коллективам, где концертмейстеры «играли в квартет», великие композиторы и музыканты были прикреплены к дворам разных именитых вельмож, потому что надо было на что-то жить: а как иначе? Тогда нельзя было просто жить и зарабатывать деньги.
ХХ век в этом смысле принес больше концертных возможностей: теперь можно работать музыкантом по призванию.
Относительно будущего квартета как состава, хотелось бы надеяться, что вся классическая музыка в России и мире продолжит свою жизнь. Покуда есть люди, которые исполняют, слушают и хотят слушать, в музыке нуждаются – все будет продолжаться.
– Что вы можете сказать о нашем Концертном зале после проведения открытой репетиции? Как вам акустика, атмосфера?
Отвечает заслуженный артист России, виолончелист Владимир Бальшин (с 1996 года в составе квартета):
– Акустика замечательная, атмосфера необыкновенно приятная, музыкальная. Здесь хочется играть все больше и больше, хочется играть без перерыва, нам очень нравится. То, что мне удалось послушать во время репетиции из зала, звучит ещё лучше, чем на сцене, хотя на сцене тоже хорошо.
– Сегодня в вашем исполнении прозвучат квартеты Шостаковича №1 и №9. Что вы можете сказать о них слушателям?
– Каждый квартет Шостаковича имеет для нас огромное значение, особенно после того, когда исполнишь весь цикл квартетов и запишешь. Начинаешь понимать весь этот необыкновенный путь, если можно так сказать, эволюцию. Как сказал Е. Мравинский:
«Если симфонии Шостаковича – это летопись великой эпохи, то квартеты – это тайная исповедь души».
Это то, чем он ни с кем не мог поделиться, только записать где-то в своих дневниках на полях: что-то между строк, что-то может быть зашифровано, где-то побродить по тайным закоулкам души с фонарем, что-то не всем показать. Каждый увидит и услышит в этих квартетах что-то свое. Поэтому для нас каждый квартет необыкновенно дорог.
Первый квартет, который был рожден практически из эскизов, из каких-то набросков, в середине творческого пути, а девятый – это уже середина пути, зрелость.
Каждый квартет не похож на другой ни по содержанию, ни по тональностям: у Шостаковича была идея написать 24 квартета, как 24 прелюдии и фуги, но не суждено было сбыться – до нас дошло 15 квартетов. Они все необыкновенно хороши, дополняют друг друга и оттеняют, написаны каждый своим уникальным музыкальным языком.
Я надеюсь, что наши дорогие слушатели это всё услышат, эту разницу, и вместе с нами пройдут этот музыкальный путь на сцене.
Беседу вела Марина Макаренко, корреспондент Новосибирской специальной музыкальной школы