– Марко, это ваш первый визит в Россию, какие у вас первые впечатления от приезда в Москву?
– Для меня большая радость быть здесь, этот приезд особенно важен, потому что многое в моей жизни было связано с Россией. Организаторы фестиваля «Королевы оперы» очень тепло меня приняли, и в Москве я чувствую себя как дома. Мой отец был большим поклонником России. Он обожал классическую музыку, оперу. Большинство композиторов, которых мы слушали дома, когда я был маленький, – были русскими: Чайковский, Рахманинов, Стравинский. Поэтому я всегда чувствую связь с Россией.
– Почему вы решили стать дирижером, это ведь очень сложная и ответственная работа?
– Это как-то само собой получилось. Я очень рано начал играть на фортепиано, мне было всего четыре года. И я быстро овладел этим инструментом. Но всегда тянуло создавать музыку вместе с другими. Это было естественное решение в моей жизни.
– Чем вас привлек фестиваль «Королевы оперы» Евгения Винтура?
– Во-первых, два года назад я уже работал с Хиблой Герзмава в театре в Мюнхене над оперой «Богема» и поэтому, когда она меня пригласила, я сразу согласился. Для меня это большое счастье работать с Хиблой, у неё прекрасное сопрано.
Во-вторых, этот проект привлек меня своей уникальностью. Столько прекрасных оперных див участвуют в этом фестивале. Мне это интересно, и это большая честь.
– Вы работали вместе с Хиблой Герзмава, Анной Нетребко, а с кем еще из русских артистов у вас были совместные проекты?
– Конечно, – да. Более того, это не только работа. Мои лучшие друзья – из России. Я работал со многими российскими певцами и музыкантами. В частности, это Ильдар Абдразаков, Ольга Бородина.
– А любимые артисты у вас есть, с кем легче всего работать?
– У меня много любимых артистов, и выделить кого-то одного я не могу. Мой подход к музыке в том, чтобы вложить всю свою энергию в партитуру. Сегодня мы выступаем с Хиблой, и сейчас она – мой лучший друг и моя любовь, потому что мы работаем в одном направлении.
– Вы уже репетировали с оркестром театра им. Станиславского и Немировича-Данченко? Какие-то трудности в работе были?
– Никаких трудностей не возникало. Это настоящие профессионалы, мне с ними легко работать, надеюсь, что и им тоже.
– Есть ли для дирижера деление музыки на простую и сложную?
-Да, безусловно. Музыка – разная, для меня каждый вид музыки по-своему сложный. Но подход у меня всегда один – всегда стараться делать свою работу, как можно лучше. В любом жанре и стиле, за какую бы музыку я ни брался, я стараюсь делать это максимально хорошо. То же самое происходит в работе с людьми, с певцами, потому что главная наша задача в работе – проявить уважение к композитору и максимально хорошо исполнить партитуру. Сложности с людьми – это все напускное, главное – профессионализм. Когда я начинаю работать с партитурой, то не важно, нравится мне композитор или нет, потому что моя задача – максимально хорошо представить музыку. Конечно, больше в моем репертуаре итальянских и французских опер, потому что Италия – моя родная страна, а французские оперы близки итальянским. Но я не против работать и с русскими, и с немецкими произведениями, если есть такая возможность.
– Сегодняшняя программа для России премьерная? Как проходила работа над ней?
– Да, это премьера для России, и её программа будет очень интересной: в неё вошли не очень распространенные произведения. Например, все знают «Травиату» и «Риголетто» Верди. Мы включили в нашу программу Верди, но это будет менее известная опера «Корсар». Будем исполнять и более сложные произведения. Например, будут звучать ария из «Милосердия Тита» Моцарта, ария из «Нормы» и «Дона Паскуале». Конечно, оркестр будет играть увертюры, я повторюсь, это очень интересная программа.
– Какую музыку вы слушаете в свободное время?
– Я открыт для любой музыки. Я считаю, она повсюду, и для каждого. Это дело вкуса: кто-то любит поп-музыку, кто-то рок, классику. Конечно, я предпочитаю классику и оперу, но я не имею ничего против хорошей рок или поп-музыки. Лично мне не очень нравится тяжелый рок и рэп. То есть, если я услышу это музыку по радио, я сменю волну. Но это мое личное мнение. Если кому-то такая музыка нравится, то я уважаю этот выбор, и такая музыка имеет право на существование.
– Как вы относитесь к опере в современной постановке?
– Это очень сложный вопрос, потому что сейчас режиссёры стремятся представить оперу в новом виде. Иногда это работает, иногда – нет. Когда замысел удался, это интересно, потому что гениальный режиссёр может по-новому раскрыть оперную партитуру. Но всегда есть риск ошибиться, потому что если получается плохо, это сразу видно. Люди приходят слушать оперу со своими ожиданиями. И не хотелось бы их разочаровывать. Иногда постановки бывают просто ужасны. Зачастую музыка катастрофически не совпадает с постановкой. Когда я играю музыку, у меня есть свое видение, свое представление об опере. Были случаи, когда я дирижирую, поднимаю глаза на сцену и понимаю, что там творится что-то невозможное, это совсем другой спектакль, это не та музыка, которую я играю.
В качестве удачного примера могу привести постановку Лорана Пелли. Два месяца назад в Париже мы возобновили постановку «Дочери полка» Доницетти. Спектакль получился очень современным, простым, но одновременно он настолько умный, глубокий, яркий. И композитор, его творчество, – стоит на первом месте. Спектакль пользуется ошеломительным успехом, потому что это умная постановка. Оперу возили в Нью-Йорк, Вену, Лондон, и каждый раз публика была в восторге. Такие постановки бывают, но, к сожалению, нечасто.
– Нужно ли популяризировать оперу, на ваш взгляд?
– Конечно, популяризация оперы очень важна. Надо с детства прививать любовь к музыке. Очень важно, чтобы люди знали, что они слушают, чтобы они умели различать музыку хорошую и плохую. Как я уже говорил, я открыт любой музыке. Каждый имеет право слушать, что хочет. Но одно дело слушать, например поп-музыку. А другое дело услышать симфонию Брамса и понять, насколько хороша эта музыка. Нужно музыку уметь различать и ценить.
– В прошлом году вы получили премию «Грэмми». Это большая честь, а какие награды для вас являются самыми главными в творчестве?
– Получение «Грэмми» стало для меня большим сюрпризом, я даже представить себе не мог подобное. Конечно, мне было очень приятно, но я очень удивился и растерялся. Самая главная награда для меня – делать людей счастливыми и получать удовольствие от своей работы. Когда ты видишь улыбки на лицах музыкантов и певцов, чувствуешь энергетику зала, это и есть моя награда. Это мое кредо и моя цель.
Анастасия Царегородцева, ИТАР-ТАСС