В июне 2018 в Санкт-Петербурге состоялась презентация художественного альбома «Шостакович и футбол. Территория свободы».
Это книга о футболе. Это книга о великом композиторе, о свободном художнике в условиях тотальной несвободы.
Сама музыка, с ее «тайной свободой», завещанной Пушкиным, с ее словарем, непереводимым на язык доносов и рапортов цензуры, оберегала Шостаковича от посягательств власти.
Пусть и не всегда — достаточно вспомнить подлую статью в «Правде» в 1936-м или клеймо «антинародного композитора» в 1948-м. Шостакович оставался свободен прежде всего в музыке, сказав своими произведениями всю правду «о времени и о себе».
Вот благодарный отклик выдающегося ученого-культуролога:
«Шостакович …за всех нас страдания, их гекатомбы — в мышление симфоническое превращал… Потому-то он — крупнейший симфонист нашего века. В “перл создания” претворил — самую раскровь, ужас и скрежет. Превозмог…»
(Георгий Гачев).
Шостакович писал и музыку к «правильным» советским кинофильмам — к знаменитой трилогии о Максиме, к «Падению Берлина», к «Незабываемому 1919-му»… Писал ораторию «Песнь о лесах», прославляющую «сталинский план преобразования природы»… Выступал с «правильными» речами на всевозможных собраниях и пленумах. Мы теперь доподлинно знаем — немалую часть этих слов, газетных или сказанных с трибуны, Шостаковичу попросту предлагали либо подписать, либо произнести якобы «от своего имени». И он бросал эту кость опричникам во власти, чтобы сберечь свой дар, свое божественное предназначение.
Дмитрий Шостакович мог бы повторить вслед за Сергеем Есениным:
Отдам всю душу Октябрю и Маю,
Но только лиры милой не отдам!
Став совестью русской музыки, он оберегал лиру от фальши и предательства. Он противостоял режиму не тайно, а явно — своими симфониями, квартетами, вокальными циклами… Имеющий уши, да слышит!
Но была еще одна «территория свободы», куда более широкая, чем круг любителей филармонических концертов.
«В футбольном мире Дмитрий Дмитриевич чувствовал себя очень хорошо и естественно. На этой территории он всегда оставался молодым, счастливым, свободным».
Эти слова Ирины Антоновны Шостакович, жены композитора и хранительницы его наследия, открывают великолепно изданную (дизайн, верстка — Юлия Ногарева) книгу-альбом «Шостакович и футбол: территория свободы».
Автор этого уникального издания петербургский музыковед Дмитрий Брагинский проделал огромную работу, собирая воедино документальные свидетельства спортивной страсти композитора — фотографии, письма, телеграммы, устные воспоминания, музыкальные сочинения, статьи на футбольные темы, наконец …
Знаменитый «Гроссбух Шостаковича» — роскошный альбом для записей в кожаном переплете. На его страницах соседствуют музыка и спорт: здесь и комплекс гимнастических упражнений для разминки, и список произведений композитора, и — внимание! — таблицы результатов футбольного первенства СССР 1938 года. И вплоть до начала 1960-х композитор пунктуально заполнял подобные таблицы чемпионатов страны.
Вот признание в любви в письме 1940 года:
«Я нежно полюбил это поучительное зрелище и уже в течение пяти лет не пропускаю ни одного матча. В этом деле я уже приобрел некоторую квалификацию и являюсь зрителем академического толка».
Многие архивные документы публикуются впервые, в книге более сотни превосходно напечатанных иллюстраций. Здесь и сцены из балетных опусов Шостаковича, и факсимильно воспроизведенные страницы «Гроссбуха», и трогательные телеграммы друзьям-болельщикам.
Вот одна из них, посланная выдающемуся художнику Владимиру Лебедеву, чьи рисунки к детским книгам Самуила Маршака печатались многотысячными тиражами:
«Динамо выиграло у Зенита два один оба гола забил Петр Дементьев изумительно красиво точно Шостакович».
Что ж, это разгадка спортивного увлечения композитора: он ценит в футболе изумительную красоту и точность — короткий пас, диагональную передачу, неотразимый удар. Точь-в-точь, как в музыке — краткую попевку, выразительную мелодическую арку, завершающий аккорд tutti.
В музыке и состоялась встреча двадцатидвухлетнего композитора с футболом. В августе 1929 года он приступил к сочинению балета «Динамиада», в постановке на сцене Мариинского театра (тогда ленинградского ГАТОБа) получившего название «Золотой век». Премьера прошла 26 октября 1930 года, спектакль выдержал около двадцати представлений.
«Золотой век» поставили в Киеве и в Одессе, однако в 1931 году балет был неожиданно запрещен и исчез из репертуара по требованию цензуры. Лишь в 1982 году в Большом театре вернулись к балету Шостаковича, поставив его на либретто, не имеющее ничего общего с первоначальным вариантом 1930 года.
«На Мариинскую сцену, футболисты снова выбежали в 2006 году… Как отзвук прошлого в новом сюжете зазвучал мотив приезда футбольной сборной СССР на международные соревнования. К столетию со дня рождения композитора на балетной сцене вновь прошел «Футбольный матч» — музыкально-хореографическая схватка двух команд»,
— пишет автор.
Любопытно заглянуть в буклет ГАТОБа, выпущенный к премьере 1930 года:
«Ряд спортивных упражнений (бокс, метание диска, теннис, фехтование, волейбол, баскетбол, метание копья, бросание ядра) объединены в музыкальном плане в большой танцевальный номер <…> Футбол. Грандиозная симфоническая картина с преобладанием звучности медных и ударных инструментов. Заканчивается она фугой, исполняемой бандой медных под аккомпанемент ударных».
Разве не мог Шостакович, перефразируя известное высказывание Чайковского о балете, воскликнуть:
«Футбол — та же симфония».
Разумеется, хороший футбол!
В футболе Шостаковича привлекали зримые черты музыки — развитие атаки, импровизационность (под стать непредсказуемой мелодической линии в современных композициях), командная слаженность, подобная тщательно выверенному музыкальному ансамблю, и главное — разворачивающаяся во времени игра-действо сродни «музыкальной форме как процессу». Homo ludens — «человек играющий», Шостакович предстает в книге Д. Брагинского футболистом, играющим с сыном Максимом, судьей волейбольного матча, с теннисной ракеткой в руках, за бильярдным столом, за шахматной доской, за… вечерним пасьянсом.
Завершает книгу рассказ об уникальном празднике 2 октября 2016 года, подготовленном группой лидеров фанатского движения «Зенита» к 110-летию со дня рождения композитора. Перед матчем «Зенит» — «Спартак» на стадионе «Петровский» вместо привычных позывных «Футбольного марша» М. Блантера из динамиков грянул мощный унисон Седьмой («Ленинградской») симфонии.
На электронном табло возникла цифровая фотография Шостаковича, а на трибунах под монитором болельщики принялись раскручивать гигантский баннер размером 20 на 25 метров с рисованным портретом своего великого собрата. На беговую дорожку перед футбольными воротами вышли музыканты, чтобы «вживую» исполнить знаменитый фрагмент из Седьмой симфонии…
Книга-альбом Д. Брагинского — совместное издание Архива Д. Д. Шостаковича в Москве и Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова. Поздравим всех причастных к изданию с нестандартным вкладом в обширную литературу о нашем великом современнике.
Иосиф Райскин, “Санкт-Петербургский музыкальный вестник”