Завершились предварительные прослушивания XV Международного конкурса им. П. И. Чайковского по специальностям фортепиано и скрипки, которые определили окончательный состав участников первых туров по этим специальностям.
Прослушивания пианистов прошли в Малом зале консерватории, а скрипачей – в концертном зале Центральной музыкальной школы при Московской консерватории (ЦМШ). 15 июня в камерном зале ЦМШ завершились прослушивания виолончелистов, 17 июня в Рахманиновском зале консерватории – вокалистов женщин, а 19 июня – вокалистов мужчин.
Настораживает один фактор – все предварительные прослушивания проходят в закрытом режиме. Это нарушает обещания руководства XV Конкурса, что все прослушивания будут проходить в открытом режиме с трансляцией в интернете. Это обстоятельство сразу вызывает эффект недоверия объективности решений жюри. Как говориться «нельзя быть чуть-чуть беременной». Или – или.
Я предвижу возражения руководства, что это еще не прослушивания самого конкурса. Эти объяснения для меня, да и вероятно для большинства музыкальных журналистов, мало приемлемы. Как ни крути, а пред самыми конкурсными прослушиваниями появился закрытый для общества тур – как его ни назови.
Мне возразят, что предварительный просмотр видеозаписей заявителей на участие в этом конкурсе тоже был закрытым. И зря. Я считаю, что эти видеозаписи должны были быть выложены на сайте конкурса и быть общедоступными. Прозрачны должны быть ВСЕ этапы отбора участников и выступлений на конкурсе. Если есть хоть один закрытый этап все разглагольствования о полной объективности жюри теряют всякий смысл.
Справедливости ради надо отметить, что полностью закрытый режим на предварительных прослушивания не состоялся – в зале присутствовали несколько особо настойчивых журналистов, заранее просивших о присутствии на них, и какое-то число «друзей и родственников кролика».
Теперь о самих прослушиваниях. Выступления пианистов оценивало жюри в составе: Борис Березовский, Питер Донохоу, Барри Дуглас и Александр Торадзе. На прослушиваниях выступили 55 пианистов, из которых 24 представляли Россию. Абсолютное большинство иностранных участников – представители Юго-Восточной Азии (Япония, Китай, Южная Корея).
Все участники отборочных прослушиваний показали высокий технический уровень владения инструментом. В этом велика роль отбора по видеозаписям. Но у большинства хорошее владение музыкальным языком не сопровождается не то, что наличием какой-либо оригинальной музыкальной мысли, а мысли вообще. В 90% случаев это сплошная мацуевщина – громче и быстрее. Это касается и наших, и зарубежных пианистов.
Тем не менее, жюри решило, что для участия в конкурсе достойны не 30 как по регламенту, а 36 молодых пианистов. Видимо необходимость согласования технического и финансового обеспечивания такого увеличения числа участников привело к тому, что результаты предварительного прослушивания были оглашены только в полночь.
Решение жюри в целом не вызывает больших возражений. Даже невключение в число участников любимца московской публики и прессы Александра Лубянцева еще как-то понять можно. Но отсутствие в числе участников конкурса Николая Хозяинова и Никиты Мндоянца, особенно на фоне увеличения числа участников, вызывает, мягко говоря, недоумение. Никита Мдоянц – единственный из пятерых именитых российских участников дошел до финала конкурса Вана Клиберна в 2014 году в Форт-Уорте. Хозяинов тоже лауреат и финалист нескольких самых престижных фортепианных конкурсов. В частности, он был самым молодым финалистом XIV конкурса им Шопена в Варшаве. Конечно, судят не по былым заслугам, а по состоянию «здесь и сейчас», но я слышал выступление и Мдоянца, и Хозяинова на этих прослушиваниях – оба выступили достойно, а Хозяинов – на мой взгляд, более чем достойно, и решение жюри в отношении них стало для меня очень неожиданным.
Конечно, участие в конкурсе 22-х пианистов из России из даже увеличенного общего числа конкурсантов в 36 человек, и очень маленькое представительство среди его участников стран из Западной Европы и Америки свидетельствует об истинном художественном авторитете Конкурса им. Чайковского. И тут, как показывает практика, огромные премиальные суммы ($30 000 за первое место) не являются решающим стимулом. А наличие хотя бы одного закрытого тура, пусть даже и на предварительном этапе, наоборот подрывают авторитет конкурса.
Полагаю, что искусственное разделение конкурса между Москвой и Санкт-Петербургом тоже «сыграли на понижение» авторитета конкурса им. Чайковского. Раньше конкурс им. П. И. Чайковского в Москве становился явлением грандиозного масштаба. Разделенный конкурс потерял не половину своего значения для Москвы и мира, а реально, скажем, на порядок, т.е. в 10 раз.
Прошедшие предварительные слушания у пианистов не дали настоящих открытий. Хотя в какой-то степени в этот разряд можно поместить выступление китайского пианиста Мойэ Ченя. Интересными показались француз Люка Дебаргю, Александр Ульман (Великобритания), американец Рид Тецлофф, Андрейс Осокинс (Латвия).
С моей точки зрения самым интересным среди всех участников на предварительных прослушиваниях был Андрей Гугнин. Среди российских участников я бы отметил Юрия Фаворина, Михаила Турпанова, Андрея Коробейникова и Динару Клинтон, запомнившуюся еще с предыдущего конкурса 2011 года. В этот ряд я бы поместил и Николая Хозяинова, но жюри решило иначе.
Сразу после объявления результатов предварительных прослушиваний состоялась жеребьевка участников первого тура. Остается ждать, как развернуться события на самом конкурсе.
Владимир Ойвин