Год кончается, а оперные премьеры не иссякают. После мировой премьеры хоровой оперы-иконы Родиона Щедрина “Боярыня Морозова” и российской премьеры медитационной антиоперы Владимира Мартынова “Упражнения и танцы Гвидо” звучит запрещенная опера “Пассажирка” Мечислава Вайнберга, любимого ученика Шостаковича, написанная в 1968 году, которая наконец-то находит слушателя.
В исполнении Геннадия Рождественского при участии “Провинциальных танцев” Татьяны Багановой выныривает из забытья занятная опера Эдисона Денисова “Четыре девушки” с текстом Пикассо, про который Борис Александрович Покровский в свое время сказал, что ничего в нем понять не может.
И будущий год сулит события. Александр Титель собирается ставить “Русского Гамлета” Владимира Кобекина, в котором все происходит, кажется, не совсем по Шекспиру, но выражено языком наших родных осин. Новая, современная, дышащая одним воздухом с нами опера и в России постепенно набирает обороты.
И классика тоже задышала свежим воздухом. “Евгений Онегин” в Большом театре взбудоражил умы и сумел расслоить их (в который раз!) на архаистов и новаторов. За “Евгения Онегина” берутся в Европе и дальше: в январе состоится премьера в Лионе, где в режиссерском кресле провел положенное время Петер Штайн, которому отнюдь не чужда, как мы знаем, русская тема.
А летом “Евгений Онегин” зазвучит на Зальцбургском фестивале. Андреа Брет, значащаяся режиссером этого спектакля, занемогла нервным срывом, и в Зальцбург чуть не попал наш московский “Онегин” из Большого театра. Но Брет выздоровела и будет вести борьбу за свежесть прочтения дальше. А черняковский “Онегин” поедет чуть попозже в Париж. Причем компанию ему составит дитя только-только нарождающееся -“Борис Годунов” Александра Сокурова, которого изощренный кинорежиссер представит Москве на сцене Большого театра в апреле наступающего года.
А новый “Онегин” объявится в Москве на других подмостках: в конце сезона в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко лирические сцены Чайковского пойдут в декорациях великого Давида Боровского, и Александру Тителю со всем коллективом придется как следует постараться, чтобы соответствовать завещанию ушедшего художника.
“Геликон-опера” переживает трудный период предреконструкции, но мы вправе ждать от Бертмана и его команды новых свершений несмотря ни на что. “Новая опера” продолжает путь поиска адекватных режиссерских решений, и после “Нормы” немецких мастеров, “Волшебной флейты” волшебника Ахима Фрайера и “Набукко” рижанина Андрея Жагарса путь этот выглядит почти протоптанным.
В недрах также предреконструкционного Мариинского театра зреют интересные проекты. В одном из них, и не самом простом, участвует самый молодой оперный режиссер, двадцатитрехлетний Василий Бархатов, выпускник московской РАТИ. Валерий Гергиев умеет рисковать – а что за театр, если он обходится без риска?
Алексей Парин, “Московские новости”