Три мюзикла из российских регионов показали на фестивале «Золотая маска». Это «Семейка Аддамс» из Тюмени, «Дорогой мистер Смит» из Петербурга и «Одолжите тенора» из Екатеринбурга.
Что такое «Семейка Аддамс», наверно, мало кому нужно объяснять. Ведь про них есть знаменитый комикс, фильм и сериал.
Мюзикл Эндрю Липпы с кладбищенскими монстрами был поставлен в Америке в начале двадцать первого века, а Тюменский драматический театр первым в России взялся за адаптацию. По договору с правообладателями сохранены музыка и текст, визуальные типажи и мотивы костюмов (художник-сценограф Мария Утробина): узнаваемость – первое дело для успеха.
Исходный комикс Чарльза Аддамса использовался в сценографии, полной черепов, электрических стульев, флаконов с ядами, веревок с виселицы, полуистлевших одежд и прочих милых вещиц.
В Центральном парке Нью-Йорка встречаются две антагонистических семьи. Это безумные Аддамсы, держащие громадного зомби-дворецкого и обожающие канализацию, и обычные американцы. «Мы такие, какие мы есть, а они из Огайо».
Дочка Аддамсов с набеленным лицом и черным ртом («маленькая нежить») и сын обычных любят друг друга и хотят пожениться. При всем парадоксе встречи нормальных с «ненормальными» (надо еще разобраться, что такое нормальность, напоминает спектакль). Но как скрестить ужа с ежом? Как объединить разные миры и противоположности? Героям, собирающимся на «ужин знакомства семей», в итоге это удается.
Под видом бездумной байки из склепа скрыт достаточно серьезный рассказ о конфликте отцов и детей, о том, что такое семья и как ее сохранить, и главное, о преодолении, казалось бы, непреодолимых препятствий. Об умении договариваться и понять иного (чужого). Найти общий язык, а не конфликтовать из-за разности. Более чем нужная тема, выраженная в комиксе и гротеске. Но вопрос: как сегодня работает черный юмор среди надгробий? Как воспринимается бегающая по авансцене кисть руки? Как тема смерти поддается шуткам в апреле 2022 года? Контекст времени тюменцы не выбирали, он сам их выбрал.
Пели под фонограмму-минусовку, что конечно, впечатления не прибавляло, но какой (и откуда) в драмтеатре оркестр? Музыка, в которой много танговых мотивов, подчеркивающих «знойность» комического нуара, вполне приятная и не без броской эксцентрики. Есть и злая ирония, и нарочитые сантименты, и баркарольная лирика. Хиты тоже есть, хотя бы первый номер – «Когда ты Аддамс».
Московский режиссер Дарья Борисова и ее соавторы по пластике Анатолий Войнов и Ирина Кашуба сделали удачный упор на сценическом движении, которое придает нерв спектаклю. Тюменские артисты, практически все, оправдали доверие и двигались отменно, что главные герои, что второстепенные. Их сценическая харизма, яркие драматические навыки и умение играть гротескными деталями заставила смотреть на Аддамсов и их друзей с вниманием. Как на призрак вечной театральности, которая в человеческой цивилизации то ли замещает жизнь, то ли ее отражает.
Как пели? По-разному, что неизбежно при постановке мюзикла в драмтеатре. Кто пел, кто кричал, кто мелодически проговаривал. Но в целом история, что называется, хорошо «легла» на мастеров драмы.
Назову некоторых: Алексей Кудрин (эксцентричный папаша Адамс), София Илюшина (его жена-командирша Мортиша), Дарья Терешина (та самая влюбчивая дочь), Виталий Илюшкин (ее зловеще хихикающий брат), Александр Тихонов (зомби-дворецкий),Жанна Сырникова ( замученная комплексами мать семейства из Огайо) и прелестный Константин Антипин ( добродушный дядюшка, влюбленный в Луну).
«Дорогой мистер Смит» из петербургского театра «Приют комедианта» – продукт иного толка. Это камерный мюзикл (довольно банальные, но уютные песни Пола Гордона, текст его же, пьеса Джона Кейрда, по мотивам повести Джин Вебстер) для двух человек, сделанный Алексеем Франдетти.
Во время пандемии режиссер поставил эту вещь в соцсетях, что стало удачным и необычным экспериментом: мультяшно-мелькающая эстетика соцсетей в «живом» спектакле почти сохранена.
Камерные мюзиклы (когда на репетициях у режиссера – за ненадобностью ставить трудоемкие массовые сцены – есть время детально проработать актерскую игру) Франдетти, на мой взгляд, больше всего и удаются. Начиная с блистательного спектакля «Рождество О’Генри» в Театре имени Пушкина.
Юлия Дякина и Иван Ожогин разыгрывают трогательную мелодраму о сироте из американского приюта, которая получает анонимное предложение: ей оплачивают учебу в колледже, чтобы потом юное дарование стало писательницей. Девушка думает, что благодетель – старый дед, и так его и называет в безответных, по условиям сделки, письмах: «деда». На самом деле это молодой красивый миллионер, попечитель приюта, постепенно влюбляющийся в подопечную. Понятно, каким будет финал реинкарнации сказки о Золушке.
Камерный ансамбль «живой» музыки состоит из гитары и виолончели, плюс синтезатор, что рождает звуки пианино, а также отвечает за все остальное. Динамика картинки достигается прежде всего мультимедиа-эффектами студии «Artnovi», в которых (на серых сценах задника) возникает почти все: от кричащего злобного рта начальницы приюта и ползущего паука в паутине до вещей, самих укладывающихся в чемодан и небоскребов Манхеттена.
В нарисованные детали актеры вписываются с большой точностью: когда, например, герой кормит виртуальными зернами виртуальных птиц, его руки, «сыплющие» корм, идеально совпадают с линиями. Это значительная часть режиссуры, и она работает. Художник по свету Глеб Фильштинский – хороший помощник в диалоге живых тел с рисунками.
Есть еще реальная кровать, велосипед (достаются в нужный момент из-за кулис) и пишущая машинка.
Чтобы привлечь внимание публики, оформитель Вячеслав Окунев вводит в облик персонажей эффекты комикса. У героя в лиловом костюме фиолетовые волосы, по-женски выщипанные тонкие бровки и свекольный румянец, у героини, предпочитающей ярко-желтое – жутко накрашенные глаза, до такой степени, что черные провалы на лице отсылают к семейке Аддамс. Но тут совсем другая опера, надо сказать. Плюс крупные планы, неизбежные на маленькой сцене, вносят нежелательные коррективы в визуальную идею, делая ее неоправданно комической и странной не там, где нужно.
Впрочем, про совпадение или несовпадение таких приколов с исходным лирическим материалом возможна дискуссия. Ведь читал же герой спектакля в детстве комиксы, может, оттуда его манера краситься и одеваться?
И еще один мюзикл, «Одолжите тенора», его представил Екатеринбургский театр Музкомедии. Поставлено впервые в России. Либретто Питера Шэма по мотивам пьесы Кена Людвига, партитура (2006) Брэда Кэррола.
По форме – вольная адаптация традиционного Бродвея к российским подмосткам. Образец музыки легко усваиваемой, напевной, динамичной и лиричной одновременно, шлягерной, конечно, но как-то быстро забывающейся, хотя снова хочется сказать – «приятной». Мюзиклы на этой «Маске» все такие. Впрочем, есть и особенности.
Поскольку действие происходит в опере и вокруг оперы, в партитуре много классических цитат. Верди, Доницетти, Россини с комической скороговоркой, Бизе, Пуччини, Вагнер… В основном это фрагменты вокала примадонны провинциального оперного театра, демонстрирующей достоинства пришлому модному тенору: вдруг звезда сделает ей протекцию? Но не только: ведь по сюжету знаменитый тенор-итальянец в 1934 году приезжает в Кливленд, чтобы спеть партию Отелло. В результате каскада недоразумений вместо него на сцену выходит юный оперный суфлер с хорошим голосом. И звезда родилась.
Параллельно происходит череда переодеваний, шуток на грани фола, соблазнений и интриг, невольных и вольных обманов. Образуется аж три Отелло, у каждого кипит бурная личная жизнь. С хэппи-эндом для всех.
Конечно, перед нами чистый фарс, построенный на комедии положений. И классика традиционного мюзикла по форме и содержанию, на тему «нужно верить в себя, и все устроится». Но главное, это история про театр и его закулисье, про служение театру.
Артисты с Урала этот фарс, с надлежащей помощью режиссера Антона Музыкантского, прекрасно осуществляют. На сцене работает подлинный ансамбль. Кто «дерет» чечетку, кто изображает оперный хор, кто смешно мусолит тему тухлых креветок на банкете… Драматические эпизоды, при которых солистам нужно метаться из двери в дверь гостиничного номера с точностью до секунды, поставлены прекрасно и не мешают пению.
Эксцентрика тут – ключ к постановке и к актерской игре, будь то напористый директор театра (Павел Дралов), робкий суфлер (Евгений Елпашев), амбициозная прима Кливленда (Светлана Кочанова), ну, и нервная заезжая звезда оперы (Николай Капленко) с ревнивой женой (Татьяна Мокроусова), обыгрывающие традиции театрального «итальянского темперамента» с картинно-броским вкусом.
Дирижер Антон Ледовский не только управлял оркестром с ностальгической (в стилистическом бродвейском смысле) ловкостью, но и «полностью переоркестровал партитуру.. и сделал новые аранжировки». Даже три бывших жены директора, все по имени Анна, увлекают пародийной похожестью на три грации.
В общем, в другое, спокойное, время смотреть бы и от души радоваться. Впрочем, комедия – это терапия. И многим она нужна.
Майя Крылова