На Новой сцене Большого театра — премьера оперы для детей «Дитя и волшебство».
Перед оперным спектаклем юной аудитории предложили совершить путешествие по симфоническому оркестру, исполнив «Путеводитель по оркестру» Бенджамина Бриттена.
Рассказчик (актер Илья Ромашко) и огромная видеопроекция, наглядно демонстрирующая все музыкальные инструменты оркестра, завораживают детей интригой бриттеновского сочинения, написанного в жанре «Вариаций и фуги на тему Перселла».
И уже в антракте они готовы пустить в дело «раскладушку» картонного симфонического оркестра из серии «сделай сам», прилагаемую как бонус к буклету. Жаль только, что главный герой — оркестр (дирижер — Алексей Богорад) звучит и выглядит не на высшем уровне.
Позволяет себе фальшивые соло (особенно у духовых) и внешний вид, где перемешаны все дресс-коды (господа — кто во фраках, кто в смокингах, дамы — кто в вечерних платьях, кто в брюках и свитерах), будто это не коллектив Большого театра, а сборная команда на подработке.
Потом настал черед нравоучительной истории о том, как однажды ночью все сломанные игрушки, порванные книжки, сломанная мебель, разбитая посуда, раненые обитатели сада ожили и объединились, чтобы проучить непослушного мальчугана.
Французский композитор Морис Равель оперу «Дитя и волшебство» написал в 1924 году по сказке писательницы Сидони Габриэль Коллетт. Ныне в Москве она в афишах и Детского музыкального театра имени Н. И. Сац, и «Новой оперы».
Постановку в Большом осуществил специально приглашенный англичанин Энтони МакДональд, единый в трех лицах — режиссер, сценограф и художник по костюмам.
Именно наряды для чайника, настенных часов, кресла, огня, дерева, совы, белки, принцессы и прочих персонажей оказались самой выигрышной составляющей спектакля. Шили костюмы в мастерских Италии и Англии, парики делал дизайнер Леди Гаги.
В гримерках артистам приходится проводить куда больше времени, чем на сцене, ибо опера длится всего 45 минут. Но зрелище получилось завораживающее, так как декорации, особенно во второй части, когда действие из детской комнаты перемещается в волшебный лес, тоже впечатляющие.
А вот режиссерская концепция могла и должна была проявить большую изобретательность в рассказе о том, как окружающий мир злится на ребенка, с трудом привыкающего к правилам человеческого бытия. Но Энтони МакДональд далее схематичной иллюстрации либретто не продвинулся в своем замысле.
Без всяких достижений и удач осталась музыкальная сторона представления — главное в опере. Оркестр (дирижер — Александр Соловьев) не проявил никакой изысканности звучания, без которой французская музыка начала прошлого века просто немыслима.
Солисты пели будто бы на русском, но понять слова из-за их проблем с дикцией было почти невозможно не только детям, но их родителям. Очень много вокальных огрехов было у заглавных исполнительниц партии Дитя (Алина Яровая в первом составе, Юлия Мазурова — во втором).
Любопытно, куда исчезли те музыкальная мастеровитость и роскошь, которые два с половиной года назад в большинстве своем те же певцы и музыканты демонстрировали в концертной версии этой же оперы, звучащей тогда еще и на языке оригинала — по-французски. Неужто весь вопрос в дирижере? Тогда за пультом стоял француз Бенжамен Пьоннье.
И все же красота, которой окружили непокорное дитя, в очередной раз всех спасла.
Мария Бабалова, “Вечерняя Москва”