Выступление сопрано Хиблы Герзмава и пианистки Екатерины Ганелиной 16 октября 2014 года в Большом зале консерватории нельзя назвать просто концертом. Совершенно справедливо оно было названо камерным вечером, когда на сцене певица и пианистка по уровню мастерства и глубине проникновения в музыку были равновелики.
Хибла Герзмава – солистка Музыкального театра им. К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко – известна в первую очередь как оперная певица, обладающая большим красивым голосом. У таких голосов обычно возникают проблемы, когда они исполняют камерную музыку, романсы. Но у Герзмавы тот редкий случай, когда таких проблем нет.
Концерт в БЗК стал яркой иллюстрацией её мастерства и вкуса, поддержанного безукоризненной партией рояля, в этом трудном и коварном жанре, особенно при исполнении романсов Сергея Рахманинова.
Очень интересно была составлена программа вечера. Соединение в одной программе Прокофьева и Рахманинова может вызвать удивление, если не знать, что в своём дневнике Прокофьев записал 3 ноября 1916 года, что «импульсом к сочинению стало впечатление от романсов Рахманинова в исполнении Нины Кошиц», одновременно подчёркивая свой давний интерес к творчеству Анны Ахматовой и мечту написать на её стихи «несколько интимных, простых романсов». Фиксируя рекордную хронологию сочинения, Прокофьев замечает, что сочинял «с редким увлечением, лёгкостью и любовью». Завершает записи любопытный комментарий: «Я даже думаю, что они – некоторый этап в цепи моих опусов: я имею в виду их интимный лиризм» [Вера Гаврилова, «Израиль XXI-Музыкальный журнал» № 32 (март 2012 г.)]. Рекордная хронология заключается в том, что все пять романсов написаны Прокофьевым за четыре дня.
При всём том, что цикл написан под впечатлением романсов Рахманинова, он принципиально отличается от них по фактуре, в том числе и фортепианной. У Рахманинова интонация обычно весьма эмоциональная, если не сказать взнервлённая, фортепианная партия насыщенная, почти симфоничная. А у Прокофьева всё лаконично, сдержанно, и партия фортепиано лёгкая по фактуре, прозрачная и незамысловатая технически, в разных по настроению романсах, и в драматических тоже – например, в финальном «Сероглазом короле», одном из самых известных стихотворений ранней Ахматовой. В скупом прокофьевском аккомпанементе Е. Ганелина сумела не потеряться.
Герзмава же была великолепна, спев весь цикл на mezzo-voce, оставаясь в довольно узком динамическом диапазоне, но не утратив драматизма и внутренней экспрессии.
Знаменитый цикл Роберта Шумана «Любовь и жизнь женщины» был исполнен великолепно, с отменным вкусом и тактом. Фортепианная партия у Шумана интересна сама по себе и вполне сопоставима по глубине с вокальной. Это полноценный камерный дуэт, а не аккомпанемент. Герзмава проживает на эстраде большой эпизод драматичной жизни без всякого надрыва, без всякой истеричности. А фортепианная партия в рамках высокого вкуса добавляет драматизма в общем настроении цикла.
С не менее безупречным вкусом прозвучало второе отделение, отданное Сергею Рахманинову.
Романсы Рахманинова написаны так, что провоцируют исполнителей (как вокалистов, так и пианистов) на избыточную эмоциональность, и она обычно выходит за рамки хорошего вкуса. Концертмейстеры легко срываются на форте, особенно на вступлениях, нарушая общий динамический баланс произведения. Это приводит к тому, что вокалисты, ожидая своего вступления, автоматически готовы форсировать звук. Это сказывается на чистоте интонации и на общем настроении романса.
И вообще в романсах Рахманинова певцу легко скатиться на форте и истерику. Эти романсы – проверка исполнителей на вкус и музыкальность; это касается в равной мере и вокалистов, и пианистов, чья роль в исполнении романсов Рахманинова в смысле вкуса не уступает роли вокалистов.
Исполнение романсов Рахманинова Герзмавой и Ганелиной может служить хрестоматийным образцом. Вот на чём следует обучать студентов и молодых артистов!
Показателен сам принцип построения программы второго отделения. Весь цикл одного опуса очень редко исполняется вокалистами целиком. В отличие от пианистов, которые нередко исполняют целиком циклы этюдов-картин ор. 33 или 39, в своём большинстве вокалисты, не обращая внимания на логику автора, произвольно выдёргивают из циклов один – два наиболее популярных романса. Но ведь композитор не зря и не случайно формирует циклы!
Так, ор. 34 формировался в течение пяти лет с 1910 по 1915 гг. В этом же концерте был целиком исполнен последний по хронологии вокальный цикл Рахманинова – ор. 38 (1916), и исполнен великолепно! Рояль Ганелиной в самых драматических, напряжённых местах не заставлял Герзмаву форсировать голос. Не прозвучало ни одной излишне форсированной ноты. При исполнении поздних романсов Рахманинова с этим сталкиваешься крайне редко.
Завершили рахманиновское отделение романсы из разных циклов: ор. 8, 21, 26, 34, охватывающих большой временной промежуток: от 1893 по 1915 гг. В этом крылась своя трудность: эти романсы весьма отличаются по настроению. Герзмаве удалось эти отличия показать.
На бис прозвучала песня венгерского композитора Денеша Будея «Букет цветов из Ниццы» из австрийского кинофильма «Blumen aus Nizza…», стилизованная под неаполитанскую.
Уместно напомнить, что концерт проходил в Большом зале консерватории. Голос певицы, при отсутствии форсированного звука, полностью накрывал зал и был слышен в любых его точках – от партера до последних рядов второго амфитеатра. Этот камерный вечер Хиблы Герзмавы и Екатерины Ганелиной стал украшением концертного сезона 2014/2015 в Москве.
Владимир Ойвин
Программа концерта:
С. Прокофьев – цикл «Пять стихотворений Анны Ахматовой», ор. 27; Р. Шуман – «Любовь и жизнь женщины», ор. 42 (цикл песен на слова А. Шамиссо); С. Рахманинов – Шесть романсов, ор. 38; «Сирень», ор. 21 № 5; «Ветер перелётный», ор. 34 №4; «Сумерки», ор. 21 № 3 «Дитя, как цветок, ты прекрасна», ор. 8 № 2; «У моего окна» ор. 26 № 10; «Оне отвечали», ор. 21 № 4. Бис: Д. Будей – «Букет цветов из Ниццы».