Музыкальная ясность, время прихода первых и энергия боковых отражений, громкость, уровень звукопоглощения… Только специалисты знают, по каким критериям оценивается акустика концертного или театрального зала, и как сложно добиться превосходного звучания.
Продолжаются споры об акустике Большого театра после реставрации. Сегодня там провели эксклюзивную “акустическую” экскурсию для журналистов, чтобы они во всех тонкостях изучили этот непростой вопрос.
Акустика – дело тонкое. Главный дирижер Большого театра Василий Синайский формулирует еще острее.
“Сама по себе акустика – понятие эфемерное и абстрактное”,
– говорит он. Такое же эфемерное и абстрактное, как скрипка Страдивари. В руках мастера она поет, но может издавать анти-музыкальные звуки, если попадает к неумелому скрипачу.
Над акустикой Большого работали специалисты из Германии. Юрген Райнхольд рассказал, что они стремились максимально приблизить ситуацию к первоначальной, созданной еще Альбертом Кавосом.
Из-под пола в зрительном зале убрали бетонную подушку и восстановили полое пространство. Увеличили наклон пола в партере, увеличили размер оркестровой ямы. А лепнину сделали из папье-маше, материала несколько неожиданного, но благоприятного для хорошего звука. Для инженеров качество акустики выражается в цифрах. Самый важный параметр – время реверберации – продолжительность отзвука.
“До реставрации в пустом зале с массивными декорациями “Бориса Годунова” время реверберации было 1,35 секунды. В 2012 в тех же декорациях оно увеличилась до полутора секунд. Вчера мы замеряли с легкими декорациями “Лебединого озера”, время реверберации составило 1,6. Для исторического театра это очень хорошие показатели. Для сравнения в Ла Скала в подобной ситуации получили бы всего лишь 1,2 секунды”,
– поясняет Юрген Райнхольд.
Поначалу у музыкантов и слушателей претензии к акустике были, однако в последнее время она стала лучше. Музыканты адаптировались к новой звуковой ситуации.
“Мы с оркестром провели несколько специальных встреч, по-разному сажали оркестр. Сейчас после споров, размышлений, рассуждений… Хотя для каждой оперы – разные стили – требуется своя акустика, своя посадка оркестра”,
– замечает Василий Синайский.
Именно поэтому оркестровая яма может подниматься целиком и по частям. Легкий моцартовский оркестр лучше поднять, а мощный вагнеровский – разместить поглубже в яме.
И напоследок совет зрителям. Если вы можете позволить себе билет в партер, старайтесь не попасть в первый ряд со стороны тромбонов. Можете не услышать солиста. Зато обладатели билетов на самую галерку в проигрыше не останутся. Но им следует запастись полевыми биноклями.
Новости культуры