Исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося советского композитора.
Замечательный композитор Вениамин Баснер появился на свет в новогоднюю ночь. На часы во время родов никто не смотрел, так и осталось неясным: родился он 31 декабря 1924 года или 1 января 1925-го. Решили, что 1 января. Его брат Марк потом говорил, что этим родители
«вероятно, спасли Вене жизнь, потому что погибших в Великой Отечественной войне солдат, родившихся в 1924 году, было в несколько раз больше, чем погибших солдат 1925 года рождения».
Сам же Вениамин Ефимович говорил, что его близкие, как на подбор, были людьми очень музыкальными — дядя играл на скрипке, тетя на фортепиано, отец и мать прекрасно пели. Но профессиональным композитором стал только он. Страсть к музыке проявилась у него очень рано — в три года он уже мог подбирать любые услышанные мелодии на рояле; потом переключился на скрипку, которую увидел в витрине магазина, влюбился с первого взгляда и уговорил родителей купить.
Музыкальная школа, потом — музыкальное училище. В 1943-м его призвали в армию, он начал учиться в артиллерийском училище, а в свободное время играл на скрипке; его услышал генерал и заявил: «Победим немца и без тебя — а ты в музвзвод!»
Слух у него был идеальным. Услышав Первый квартет Шостаковича на пластинке, он мечтал раздобыть ноты, но не нашел их и просто записал все по слуху; через много лет показал эту запись автору, и Шостакович нашел одну-единственную ошибку. Вообще, с Шостаковичем Баснер сошелся в середине 40-х, когда поступил в Ленинградскую консерваторию — там он стал одним из лучших его учеников.
Баснер был серьезным композитором, писавшим концерты, симфонии, квартеты, сонаты, однажды даже сочинившим балет (по «Трем мушкетерам»!) — но, разумеется, в народе его знают прежде всего по песням. В молодости он и не думал их писать: работая в кино (над «Бессмертным гарнизоном», «Судьбой человека», «Полосатым рейсом») создавал в основном инструментальную музыку.
А песни всерьез начались после знакомства с поэтом Михаилом Матусовским. Они оказались идеальной парой, и вместе создали несколько хитов на все времена.
«На безымянной высоте»
Помимо Матусовского, Баснер постоянно сотрудничал с режиссером Владимиром Басовым — это в его фильмах прозвучали самые знаменитые песни. «На безымянной высоте» — из фильма «Тишина» (1964), снятого по роману Юрия Бондарева.
Еще на фронте Матусовский узнал о подвиге 18 советских солдат, вступивших в бой с двумя сотнями фашистов (это было у деревни Рубежанка Калужской области в ночь с 13 на 14 сентября 1943 года). Для «Тишины» он написал об этом стихотворение, которое у Баснера никак не получалось сделать песней.
Сам композитор вспоминал:
«Написал один вариант, приехал, показал – не подходит. Снова уехал, мучился, писал, сделал второй вариант, приехал, показал, и… снова не подходит. Собрались Басов, Матусовский, музыкальный редактор картины, сидят, советуют, подсказывают, пытаются мне помочь. А я окончательно решил, что песню мне не написать, и стал отказываться от работы над фильмом вообще.
Владимир Басов говорил, что время еще есть, что можно еще попробовать и не торопиться отказываться. Но для меня было все решено, и я уехал в Ленинград. И тут со мной произошла необыкновенная вещь, чего раньше, да и после никогда не случалось. Я не в стихах, а в прозе, вернее, просто мысленно пересказав себе сюжет, стал представлять этих героических сибиряков не как поэтических героев, а как обычных земных людей, героически сражавшихся на маленьком клочке земли во имя большой цели, во имя общей нашей победы.
И неожиданно во мне самом зазвучала мелодия, и сами собой сразу запелись слова: «Дымилась роща под горою, и вместе с ней горел закат. Нас оставалось только трое из восемнадцати ребят…»
После этого фильма зрители в письмах называли Баснера великим композитором. Сам же он запомнил один эпизод: как-то был в гостях, поздно ночью заказал такси, но его попытались перехватить какие-то пьяные парни. Оскорбляя композитора и «чуть ли не пуская в ход кулаки», они пытались залезть в салон, но Баснер победил. «Мы втиснулись в салон и, отъезжая, услышали сиплое: «Нас оставалось только трое, на безымянной высоте…»
«С чего начинается Родина»
Это песня из чуть ли не главного хита Владимира Басова — четырехсерийной эпопеи «Щит и меч». Целью было показать тоску разведчика, оторванного от своей страны и вынужденного жить «своим среди чужих». Вдова композитора Лукерья Баснер в своей книге приводит несколько вариантов текста Матусовского, которые были забракованы Басовым:
1. С чего начинается Родина?
С простого того ручейка,
С которого в тихом селении
Возникла и Волга-река…
А может, она начинается
С родных перелесков в снегу,
Которых в далеких скитаниях
Забыть я никак не могу.
2. С чего начинается Родина?
С неярких цветов под окном,
С равнины, где пыль придорожная
Прибита июльским дождем.
А может, она начинается
С землянки твоей фронтовой,
Где умер в кольце окружения
Товарищ единственный твой.
З. С чего начинается Родина?
Быть может, с того рубежа,
Где принял ты в битве крещение,
От стужи валдайской дрожа.
А может, она начинается
С густых перелесков в снегу,
С солдатских могил, пред которыми
С тобою мы в вечном долгу.
Наконец, нашли вариант, который потом стал каноническим — «С чего начинается Родина? С картинки в твоем букваре, с хороших и верных товарищей, живущих в соседнем дворе…» Идеальным исполнителем песни все — поэт, композитор, режиссер, музыкальный редактор — сочли Марка Бернеса.
Матусовский вспоминал:
«Я не был свидетелем первого свидания Бернеса с Баснером, но могу себе представить, как все это было. Дело в том, что композитор Баснер, будучи блестящим музыкантом, окончившим Ленинградскую консерваторию по классу скрипки, довольно слабо играет на фортепиано. Поэтому, когда он знакомит вас со своими новыми сочинениями, надо обладать некоторой долей воображения, чтобы, вопреки авторскому исполнению, представить себе будущую песню.
И все-таки, несмотря на далекое от совершенства авторское исполнение, Бернес сразу сумел схватить характер и настроение песни. Он позвонил мне, сказал несколько добрых слов и дал согласие спеть песню в картине.
Марк Бернес работал над песней старательно и настойчиво, как будто никогда до этого не подходил к микрофону. (…) Сколько было накручено катушек магнитной пленки, сколько было сделано дублей, и все их артист безжалостно браковал: в этом чувствуется некоторый холодок, здесь — удачно получилось начало и никуда не годится финал, в этом месте глухо звучал голос, а в этом варианте — почему-то слабее слышна группа скрипок.
Надо попробовать отойти чуть дальше от микрофона. А что, если последнюю фразу не петь, а произнести речитативом? Ну что ж, теперь давайте пройдем все сначала. (…) Когда же кто-то из работников студии попытался сказать, что последняя запись получилась вполне удовлетворительной, Марк вспылил: «Что значит — удовлетворительная? Такой оценки не бывает в искусстве! Удовлетворительно — это значит посредственно. Если и сейчас получится так же, придется перенести запись на завтра.
И все-таки переносить запись не понадобилось. Один из последних дублей, вопреки всем суевериям, кажется, тринадцатый, прозвучал отлично».
Бернес все равно оставался недоволен, и позже сделал еще одну запись песни, прозвучавшую уже не в фильме, а на пластинке. Он говорил:
«Понимаешь, ведь после нас остаются только записи, больше ничего. И надо добиться, чтобы записи эти были настоящими».
Это была одна из последних исполненных им песен, он умер через год после того, как на экраны вышли финальные серии «Щита и меча».
«Целую ночь соловей нам насвистывал…» («Белой акации гроздья душистые»)
Романс «Белой акации гроздья душистые» был опубликован в 1902 году, насчет его авторства до сих пор ведутся споры. В годы Первой мировой войны на мелодию романса придумали другой текст: «Мы смело в бой пойдём за Русь Святую и как один прольем кровь молодую». Вскоре текст модифицировался еще раз — получилось знаменитое «Смело мы в бой пойдем за власть Советов и как один умрем в борьбе за это».
Басов и Баснер вспомнили об оригинальном варианте романса, когда работали над «Днями Турбиных»; оттолкнувшись от мелодии, Баснер создал свой главный, возможно, песенный шедевр. Матусовский вспоминал, что Басов сказал ему:
«Легонькая задача: попробуйте написать совершенно новый романс, чтобы в нем были отзвуки и мелодии старой, и тех стихов». И мы написали вот этот романс! Вот вся его короткая история».
Еще в «Днях Турбиных» звучит «Песня о бронепоезде «Пролетарий», вдохновленная «Смело мы в бой пойдем…» Но ее никто не запомнил, и игры Басова с двумя вариантами одной песни никто не оценил.
* * *
Баснер работал в кино еще очень много. Иногда его вклад в картины оказывался парадоксальным: так, он наотрез отказался писать музыку к военной драме «Живые и мертвые», заявив, что любая музыка там будет неуместна — режиссер с ним согласился, и в фильме не звучит ни одной мелодии, что идет ему только на пользу.
Он написал суперхит «Березовый сок» — единственное, что сейчас помнят из фильма «Мировой парень» о гонках на грузовиках; исполнила ее белорусская группа «Песняры», которую Вениамин Ефимович очень ценил.
Между прочим, «Песняры» должны были участвовать и в создании саундтрека к фильму «Стрелы Робин Гуда» наряду с Владимиром Высоцким. Баснер вспоминал, что изначально
«планировалась запись шести баллад на стихи В. Высоцкого; к трем моя музыка, к трем — Володина, с моей аранжировкой. Он должен был их исполнять с ВИА «Песняры». Это не сбылось по вине ретивых идеологов, не желавших пускать Высоцкого на экран. Единственный раз в жизни я отказался выполнять свои обязательства и расторг договор. В 1981 году сделал из этих баллад сочинение «Памяти Владимира Высоцкого»…
В 80-е он был уже почти живым классиком. Государственная премия, звание «народный артист РСФСР», орден Октябрьской революции. Новый и счастливый брак с Лукерьей (Айслу) Губайдуллиной, в 1991 году — рождение дочки (молодому отцу было уже 66 лет!)
И в 90-е он очень много работал. Ему поступали предложения уехать из СССР, а потом — из России, но он отвечал: «Мой учитель и друг Шостакович, провожая Ростроповича, сказал: «Слава, а здесь-то кто останется?» Эти слова я помню до сих пор».
Вот только со здоровьем становилось все хуже, периодически случались сердечные приступы. Умер он в сентябре 1996 года еще далеко не глубоким стариком — ему был всего 71 год.