Концерт Красноярского академического симфонического оркестра в Санкт-Петербурге.
Уже второй раз за последние несколько лет в северную столицу приезжает оркестр из далёкого Красноярска, на этот раз в рамках IV Транссибирского арт-фестиваля известного скрипача Вадима Репина.
8 апреля 2017 года на сцену Большого зала филармонии вышел сам Репин вместе с маэстро Ланде, художественным руководителем и дирижёром Красноярского оркестра.
Зал был полным, причём полон он слушателей самых разных возрастов – школьники, молодые пары, семьи с детьми: всем интересно послушать симфонический оркестр, прибывший из Сибири.
Красноярский академический симфонический оркестр существует с 1977го года – как раз его 40-летию был посвящён ряд концертов Транссибирского фестиваля. В 2015 году, когда красноярцы приезжали в Санкт-Петербург, Владимир Ланде ещё только пришёл на свою должность и впервые гастролировал с оркестром. За последние два года коллектив успел выступить в Уругвае, Чили, Аргентине и Перу.
Если на концертах другого нестоличного русского оркестра, musicAeterna Теодора Курентзиса, активно ломаются стереотипы и каноны филармонического оркестра, то деятельность Красноярского оркестра направлена, напротив, на хранение этих традиций – на сайте оркестра строго написано:
«Артистов Оркестра слушатели во всём мире благодарят только по окончании произведения. Между частями не предусмотрено звуков».
На концерте Красноярского оркестра в принципе возникло ощущение, что всё предусмотрено, всё по канону. Любимый композитор Ланде Мечислав Вайнберг, которого он активно исполняет как в России, так и на Западе, и сюиту которого он привозил в прошлый раз, на этом концерте не прозвучал.
На этот раз дирижёр взялся за более классическую программу: концерт начался с известной всем увертюры «Эгмонт» Бетховена, далее прозвучал Второй концерт для скрипки Прокофьева, и в завершение исполнили пышную Третию симфонию Брамса. Прокофьев не зря обрамлён своими классическими предшественниками: подчёркивается именно его оглядка на них в своём произведении, открывающем период «новой простоты» в его творчестве 30-40-х годов.
Программа была составлена грамотно, и красноярцы играли чисто, правильно, местами очень красиво, что, однако, не оправдало смелый выбор такой вдоль и поперёк заезженной увертюры Бетховена.
Аккуратность и излишне подвижный (менее рискованный) темп выдали невыдающийся уровень коллектива. Чистота и ясность тембра гобоя в Бетховене порадовала, но показалось, что он немного торопится. А во время исполнения концерта Прокофьева солист Вадим Репин явно пытался взаимодействовать с музыкантами оркестра, но обратная реакция на его попытку коммуницировать была слаба.
Концерт был воспринят публикой довольно спокойно: к концу первой части многие уже уснули, за моей спиной я услышала реплику «Брамс должен быть повеселее Прокофьева».
Брамс, действительно, оказался самым интересным моментом программы. Красноярский оркестр именно в этом произведении раскрылся в своей полноте звучания, в контрастной динамике, в изящности струнных и просторе фраз. Здесь оркестр живее реагировал не действия дирижёра.
Музыканты из Красноярска отлично справились с немецким романтизмом, показав, на материале сонатно-симфонического цикла, служащем в любой программе лакмусовой бумажкой, свою компетентность и грамотность. К сожалению, этим они и ограничились: концерт был хорошим, и не более того.
Анастасия Шмытова