Очевидно, что Петренко стремился представить московской публике "правильную" европейскую интерпретацию французского симфонического стиля. Российский национальный оркестр, с которым Петренко выступал в Концертном зале имени Чайковского, легко выполнил все требования маэстро. Медь, где надо, играла тихо и деликатно – можно особенно восхититься ее тишайшим звучанием, скажем, в конце второй части "Моря" Дебюсси; замечательные деревяшки демонстрировали упоительную роскошь тембров. Вновь хочется назвать имена гобоиста Виталия Назарова и флейтиста Максима Рубцова, самозабвенно солировавших (по-другому и не скажешь) в "Послеполуденном отдыхе фавна". Слаженность общего ансамбля и виртуозность именно данного коллектива можно было оценить по "Скерцо королевы Маб", завершавшему сюиту фрагментов из "Ромео и Юлии" Берлиоза. А наиболее удачной показалась "Альборада" Равеля, сыгранная уже не столько с французским, сколько, скорее, с испанским темпераментом. Очевидно, что опыт предшествующего сезона и прежде всего общение с Энрике Маццолой не пропали втуне.
Тем не менее всегда важна личность данного дирижера, стоящего за пультом. В этот вечер не покидало ощущение некой умозрительности интерпретаций Петренко. Все логично, стилистически корректно, а увлеченности музыкой не было. Более того, к концу концерта возникло стойкое чувство, что дирижер не чувствует драматургию в крупной форме: такие номера, как Сцена любви из "Ромео и Юлии" или "Море", вовсе не воспринимались как целое. Все распадалось на отдельные кусочки, сами по себе интересные, детально проработанные, но не образующие, к сожалению, единой мозаики. Показалось даже, что главной задачей Петренко было добиться от РНО того самого "правильного" французского звучания, о котором шла речь выше. Но содержание музыки Берлиоза и Дебюсси все же не может ограничиваться только этой сферой.
Конечно, чтобы составить полное мнение об этом артисте, хотелось бы услышать Василия Петренко в каком-нибудь другом репертуаре. Пока же, суммируя впечатление, выскажемся осторожно: он подкупает своим профессионализмом с точки зрения дирижерского ремесла, но несколько разочаровывает как художник. Впрочем, понадеемся, что его главные достижения на этом поприще – все впереди.
Евгения Кривицкая, газета "Культура"