Вечер открылся Скрипичным концертом Иоганнеса Брамса. Это произведение оправдало красовавшееся на афише посвящение: "100-летию со дня рождения Юрия Янкелевича". Солировал Борис Белкин – в прошлом наш соотечественник, ученик профессора-юбиляра, а ныне гражданин Бельгии, выстраивающий свою успешную международную карьеру вдали от российских залов. Тем интереснее было услышать нового исполнителя. Борис Белкин сыграл свою партию не вполне ровно (некоторая нервозность время от времени ощущалась и сказывалась на звуке, который вдруг становился плоским и пережатым), но в целом весьма энергично. Немногочисленные помарки и неточности в исполнении компенсировались харизмой, яркими лидерскими качествами (музыкант ни разу не позволил оркестру оттереть себя на второй план) и умением выстраивать целое. За то, что в масштабном скрипичном опусе ей как минимум не дали заскучать, публика наградила солиста искренними и вполне заслуженными аплодисментами.
Теплого приема удостоилась и "Альпийская симфония", сыгранная во втором отделении. Владимир Ашкенази – музыкант, для которого рисовать звуковые картины, играть объемами, создавая иллюзии разных пространств – то сгущенно-замкнутых, то, наоборот, акварельно-прозначных, кажется делом совершенно естественным. Драматизм и пульсирующий нерв в его трактовке охотно уступят место яркому образу, выписанному с таким вкусом к деталям и краскам, что, созерцая его, немудрено забыть о времени. Зато запросто можно почувствовать свежий предгрозовой воздух или ощутить дуновение холодного ночного ветра. Мощный оркестр, орган (Людмила Голуб), масса прописанных композитором эффектов, призванных изобразить бурю, восход солнца и другие природные явления, и знающий, как управиться со всем этим богатством, дирижер – таков был первоначальный расклад, который просто не мог не привести к приемлемому результату. Симфония и впрямь прозвучала эффектно и величаво, хотя и не безупречно. Основную часть претензий предъявить следовало бы группе медных духовых, которым в "Альпийской симфонии" отводится чуть ли не главная роль и на которых сосредотачивается слушательское внимание. "Растрепанная" в ансамблях и фальшивая в самых кульминационных моментах, медь то и дело разрушала создаваемую дирижером пейзажную идиллию. И это было по-настоящему обидно: к финальному концерту собственного абонемента оркестру стоило бы подготовиться более тщательно и завершить цикл торжествующим восклицательным знаком, а не обыденной, хотя и вполне солидной, точкой.
Елена Чишковская, газета "Культура"