Президент Московского камерного хора Владимир Минин делится своими воспоминаниями о Дне Победы.
— Владимир Николаевич, в мае 1945-го года Вы учились в выпускном классе Московского хорового училища (ныне — Хоровое училище имени А. В. Свешникова в составе Академии хорового искусства имени В.С. Попова). Как Вы узнали о Победе?
— Нам было по 16-17 лет. Конечно, мы слушали сводки Информбюро. Знали об успехах Красной Армии. Чувствовали: то, чего ждали так долго, вот-вот должно произойти. Услышали ночью голос Левитана и сразу помчались на Красную площадь.
Это было половодье радости! Люди смеялись, плакали, танцевали, обнимали друг друга. Я счастлив, что был там, собственными глазами видел всеобщий восторг, ликовал со всеми.
И знаете, какая была первая мысль? Больше никогда не будет войны.
— Насколько отличалось понятие войны, которое было тогда, в 1945-м, от того, что пришло с возрастом?
— Понимаете, мы прочувствовали войну на собственной шкуре. Это не был фронт, но голод, труд и лишения мы испытали в полной мере.
“Мы были вечно голодные… Нас кормили, но что это была за кормёжка! Утром — чай, 10 граммов тростникового сахара, 10 граммов масла и кусок хлеба. В обед на первое — капуста, плавающая в воде, на второе — капуста без воды. На ужин — то же, что и на завтрак. Засыпал с мечтой, чтобы была банка сметаны, которая бы никогда не кончалась! Или кулёк сахара.
А просыпаясь, смотрел на своего соседа — если он спит, ждёшь, пока проснётся, чтобы немедленно сказать заветные слова: «Первый на горбушку». Почему? Потому, что горбушку можно было дольше жевать”
– (воспоминания об эвакуации в с. Арбаж Кировской области — из книги “90. Владимир Минин. Звук на ладонях”)
Приходилось много работать: на школьном огороде, в колхозе, а также в лесу, на заготовке дров. Мы выступали с концертами для колхозников. Ну, и, конечно, должны были прилежно учиться.
Осознание Победы менялось благодаря документальным свидетельствам, мемуарам военных, и, конечно, художественной литературе.
Роман “Жизнь и судьба” Василия Гроссмана, “В окопах Сталинграда” Виктора Некрасова… С годами понимание цены, которую пришлось заплатить за Победу, становилось всё более многомерным. Эта цена слишком дорога: по моему мнению, девять наших жизней за одну жизнь врага.
Я верю истинной, солдатской, окопной правде о войне. Война — это кровь, страдания. Это — потеря крова и дорогих тебе людей. Это — колесница, которая прокатилась по миллионам судеб. Война — это страшно. Не дай Бог, чтобы это повторилось.
— Музыка о войне — огромный пласт культуры. С одной стороны — беспроигрышная тема. С другой стороны, в любом пласте есть руда и золото. Всегда ли у Вас была возможность отбирать для исполнения только “драгоценный металл”?
— Знаете, война породила необыкновенно сердечные песни: некоторые более, а некоторые менее проникновенные. Но даже последние имели знак качества. Их можно было петь и на сцене, и за столом.
Множество настоящих, искренних песен было написано в послевоенное время: теми, кто был на фронте, и теми, кто в годы войны был ещё мальчишкой, но смог пропустить через себя ужас этой адской мясорубки, понять боль тех, кто участвовал в боях и тех, кто потерял близких.
Прошло 75 лет, для многих это — целая жизнь. Песни о войне по-прежнему любимы, потому что они берут за душу. Они, а не парады и победные реляции, рассказывают нам правду о той трагедии, который пережил народ. В нашем репертуаре — самые сокровенные песни о войне, песни высоких чувств.
Я рад, что наши солисты, никогда не знавшие войну, любят песни Победы, исполняют их проникновенно — так, как и должна звучать эта музыка.
Пресс-служба Московского камерного хора