– Хотя я родился в Москве, родным городом считаю Калининград, – признался он. – Именно здесь прошло мое детство, здесь живет моя мама, похоронен мой отец. Калининград навсегда будет связан с моим детством. Отсюда я и уехал в консерваторию. Это мой город. Моя малая родина. В Калининграде я дома. В последние годы у меня возникло сотрудничество с Калининградской филармонией. Мы вместе создали интересные программы. Смогли сделать впервые на Калининградской земле премьеру Шостаковича «13-я симфония». Евгений Евтушенко согласился сюда приехать, откликнулся на нашу инициативу.
Про Большой театр и битое стекло
– Вы поете на прославленных зарубежных сценах, но в одном из интервью сказали, что душой всегда с Большим театром.
– Да, это мой театр. Работа там – а я уже в 23 года был принят в Большой – оказала на меня колоссальное влияние. Мы все с нетерпением ждем открытия театра после реконструкции. Ждем открытия именно большой сцены. На ней ставятся более масштабные спектакли. То, что перенесено с большой сцены на малую, не производит такого впечатления.
– Что думаете о самой реконструкции?
– Главное, не навредить и не нарушить. Многие театры и многие концертные залы после реконструкции теряли свою акустику. Есть секреты мастерства, которые раньше применяли. Помню, в консерватории говорили о том, что при реконструкции в Малом зале убрали битое стекло. Строители думали, что это мусор. А это оказался секрет акустический. Битое стекло специально во многих залах под сценой разбросано.
– А что скажете про другие знаменитые залы вроде Карнеги-холл или Ла Скала?
– Эти сцены уже становятся для нас родными. У нас как бы уже свой «мир оперный», со своими традициями. Это как своя планета. Мы с коллегами все говорим на одном «родном» английском языке, поэтому чувствую себя в оперных сценах как дома, независимо от страны.
– Если сравнить российских слушателей и зарубежных, чем они отличаются?
– Зависит, наверное, от того, к какому репертуару привыкли больше. Например, у нас наш русский репертуар узнают с большим желанием. Если я спою «Песню варяжского гостя» Римского-Корсакова, то здесь ее примут с восторгом. А в англоязычных странах просто не узнают. Хотя они, конечно, послушают, похлопают. Но если я спою «Очи черные», то реакция публики будет другой. Такой же, как у нас в России. Этот репертуар узнаваем везде.
«С семьей общаюсь через Интернет»
– Сейчас вы живете в Нью-Йорке. Не собираетесь однажды вернуться в Россию?
– Не имеет значения, где живешь. Я считаю себя принадлежащим миру. Могу жить в Нью-Йорке, но все равно бываю в России, в Англии. Что касается русской культуры, искусства, то Нью-Йорк для меня – это прежде всего Рахманинов, потому что он похоронен там.
– Выступление в какой стране вам особенно запомнилось?
– Из недавнего – я был первым русским певцом, который выступил с сольным концертом в Новой Зеландии.
– Понравилось?
– Очень. Но далеко.
– Как поддерживаете связь с семьей во время постоянных разъездов?
– Нас сближает Интернет. Никакой отдаленности благодаря ему я не ощущаю.
– Возникало ли когда-нибудь желание стать профессионалом в другой сфере деятельности?
– Уходить из классической музыки я пока не готов. Моя профессия предполагает разные сферы деятельности. Например, сейчас, помимо того, что я работаю в опере или на концертах, я преподаю в консерватории в Нью-Йорке. Делаю опыты с джазом. Оперный певец – это не только петь оперы.
– Ваши друзья тоже музыканты?
– У меня много друзей. И среди художников, и режиссеров, и актеров, и поэтов. И в Нью-Йорке я часто с ними общаюсь.
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Михаил Светлов – победитель Международного конкурса имени Виотти, дважды удостаивался премии «Телерам» (Франция) за мировые премьеры вокальных сочинений русских композиторов Рахманинова и Серова. Номинировался на премию «Грэмми» – за записи вокальных произведений Стравинского.
Более десяти лет Михаил Светлов является ведущим солистом легендарного Большого театра России, а также постоянно поет в оперных спектаклях на прославленных зарубежных сценах: Метрополитен-опера, театр Ла Скала, Королевский Альберт-холл, Карнеги-холл и многих других.
Наталья Арутюнова, "Комсомольская правда"