В Большом театре идут последние приготовления к премьере.
20 ноября 2018 публике представят «Артефакт-сюиту» Уильяма Форсайта и «Петрушку» Эдварда Клюга.
Вечер одноактных балетов пройдёт на Новой сцене.
Ноа Гелбер не замечает, что прозвенел третий звонок, и танцовщикам пора на сцену. Он показывает балерине движение, требующее точности и виртуозности. На этой рвущей связки виртуозности построены все балеты Форсайта.
«Самое сложное в балетах Форсайта – это пространство, которое занимает танцор на сцене. Я всё время говорю, что надо растягиваться в бесконечности, как резинка. И это всегда вызов»,
– объясняет хореограф Ноа Гелбер.
На сцене – почти пятьдесят танцовщиков. Движения синхронизированы. От простого к сложному и суперсложному. Форсайт говорил, что придумал «Артефакт» за три недели, а потом дорабатывал его еще тридцать лет. Постановка 84-го года определила его стиль – точный, агрессивный, изматывающий. Настоящая революция в балете.
«Артефакт» был первым спектаклем Форсайта, для Франкфуртской труппы, которую он возглавил. Через двадцать лет лучшие фрагменты разных версий вошли в «Артефакт-сюиту» для Шотландского балета.
«Честно говоря, не могла подумать раньше, что бессюжетный спектакль может быть настолько интересным и захватывающим, когда ты не рассказываешь какую-то историю, тем не менее ты на сцене позволяешь рисковать, это, наверное, то новое, что я почувствовала, когда ты не знаешь, насколько широко и насколько сильно ты можешь сделать движение»,
– признается прима-балерина балетной труппы Большого театра Ольга Смирнова.
Эти трехметровые разноцветные матрешки сценограф Марко Япель придумал специально для «Петрушки» Эдварда Клюга. Балет Михаила Фокина, сочиненный для дягилевской труппы и поставленный на Нижинского в 1911 году, Клюг перекроил заново.
«Петрушка – моя самая любимая партитура Стравинского, музыку которого я люблю, чувствую и которой каждый раз вдохновляюсь. Я рад, что эта партитура вновь заживет здесь, в стране, которой Петрушка принадлежит»,
– рассказывает хореограф Эдвард Клюг.
У главных героев появились двойники – деревянные куклы-манекен в человеческий рост. Они определили стиль танца «Петрушки».
«Вы представляете деревянную куклу ростом с человека, и как она двигается, как у неё происходит поворот головы, как поднимается рука, отдельная её часть, не обычная, классическая рука классического танцовщика. Нет, если только локоть, то это только локоть поднимается»,
– делится премьер балетной труппы Большого театра Владислав Лантратов.
Деревянная кукла Клюга готова отдать жизнь, чтобы обрести эмоции и душевные переживания. В отличие от людей, которые позволяют манипулировать собой, становясь похожими на куклы. Эдвард Клюг не против, если зритель по-своему прочитает историю Петрушки.
Елена Ворошилова, Новости культуры