Медик, химик, общественный деятель, композитор – ему бы родиться в эпоху Возрождения, где-нибудь во Флоренции или в Тоскане, когда жили такие же разносторонне одаренные личности.
Но Богу было угодно, чтобы он появился на свет в Петербурге, 12 ноября 1833 года. Его имя – Александр Бородин.
Алеша родился от внебрачной связи 62-летнего имеретинского князя Луки Степановича Гедианова и 25-летней красавицы Авдотьи Константиновны Антоновой, и при рождении был записан сыном крепостного слуги князя — Порфирия Ионовича Бородина и его жены Татьяны Григорьевны.
До 8 лет мальчик являлся крепостным своего отца, который перед смертью в 1840 году дал сыну вольную и купил четырёхэтажный дом для него и его матери, выданной замуж за военного врача Клейнеке.
В первой половине XIX века внебрачные связи не афишировались, поэтому имена родителей скрывались, и маленького Алешу представляли как племянника Авдотьи Константиновны.
Из-за происхождения, не позволявшего поступить в гимназию, Бородин проходил домашнее обучение по всем предметам гимназического курса, изучал немецкий и французский языки и получил прекрасное образование.
Он уже в детстве обнаружил музыкальную одарённость, в 9 лет написав первое произведение — польку «Helen». Обучался игре на музыкальных инструментах — вначале на флейте и фортепиано, а с 13 лет — на виолончели. В это же время создал первое серьёзное музыкальное произведение — концерт для флейты с фортепиано.
В возрасте 10 лет стал интересоваться химией, которая с годами из увлечения превратилась в дело всей его жизни. Однако занятиям наукой и получению высшего образования препятствовало всё то же «незаконное» происхождение молодого человека, которое, при отсутствии легальной возможности изменения общественного статуса, вынудило мать Бородина и её мужа воспользоваться ведомством чиновников Тверской казённой палаты, чтобы записать сына в Новоторжское третьей гильдии купечество. Он получил право закончить гимназию и продолжить своё образование в высшем учебном заведении.
Летом 1850 года Бородин отлично сдал экзамены на аттестат зрелости в Первой Санкт-Петербургской гимназии, а в сентябре того же года семнадцатилетний «купец» Александр Бородин поступил вольнослушателем в петербургскую Медико-хирургическую академию, которую окончил в декабре 1856 года. Изучая медицину, Бородин продолжал заниматься химией под руководством Николая Николаевича Зинина.
С 1859 года Александр Бородин совершенствовал свои познания в области химии за границей — первоначально в Германии (Гейдельбергский университет). В сентябре 1860 году Бородин, наряду с Зининым и Менделеевым (если первый был его учителем, то второй — другом), участвовал в знаменитом международном конгрессе химиков в Карлсруэ.
Здесь даны были чёткие определения понятиям «атом» и «молекула» («частица», «корпускула»), что означало окончательное торжество атомно-молекулярной теории строения вещества, а также признаны т. н. «новые» атомные веса, установленные трудами гениального французского химика Жерара и его учеников.
Осенью 1860 года Бородин и Менделеев посетили Геную и Рим, преследуя цели чисто туристические, после чего Менделеев вернулся в Гейдельберг, а Бородин уехал в Париж, где провёл зиму. В Париже Бородин занимался серьёзной научной работой, посещал библиотеку, слушал лекции известных учёных.
Ещё во время учёбы в Медико-хирургической академии Бородин начал писать романсы, фортепианные пьесы, камерно-инструментальные ансамбли, чем вызывал недовольство Зинина, считавшего, что занятие музыкой мешает серьёзной научной работе. По этой причине во время своей стажировки за границей Бородин, не отказавшийся от музыкального творчества, вынужден был скрывать его от коллег.
Весной 1861 года Бородин вернулся в Гейдельберг, где познакомился с Екатериной Сергеевной Протопоповой — молодой незамужней женщиной, страдавшей серьёзным хроническим бронхо-лёгочным заболеванием и приехавшей в Германию для лечения. Екатерина Сергеевна оказалась замечательной пианисткой и обладательницей абсолютного музыкального слуха. По её воспоминаниям, Бородин «тогда ещё почти вовсе не знал Шумана, а Шопена разве немного больше».
Встреча с новыми музыкальными впечатлениями пробудила интерес Бородина к композиции, который начал было несколько угасать, а Екатерина Сергеевна вскоре стала его невестой. В сентябре её здоровье значительно ухудшилось, и гейдельбергский профессор дал рекомендацию срочно переменить климат — ехать на юг, в Италию, в Пизу. Бородин сопровождал её.
После визита к профессору химии Пизанского университета Де-Лука, который встретил русского коллегу «в высшей степени любезно», Бородин получил возможность заниматься в университетской лаборатории, где «предпринял серьёзную работу с фтористыми соединениями».
По возвращении в Россию Бородину пришлось временно расстаться со своей женой, которая осталась у матери в Москве, сам же он поехал в Петербург, где представил отчёт о заграничной командировке и вскоре получил должность адъюнкт-профессора Медико-хирургической академии.
Новая должность отнюдь не улучшила материальное положение молодого учёного: жалованье составляло только 700 рублей в год, тогда как прежде, числясь ординатором госпиталя, он получал 900 рублей в год. Кроме того, Бородин долго не мог получить обещанную ему казённую квартиру в новом здании Естественноисторического факультета, где далеки были от завершения отделочные работы.
В 1862 познакомился с композитором Милием Балакиревым и вошёл в его кружок, получивший в позднейшей традиции название «Могучая кучка». Под влиянием Балакирева, Стасова и других участников этого творческого объединения определилась музыкально-эстетическая направленность взглядов Бородина, как приверженца русской национальной школы в музыке и последователя Михаила Глинки. Бородин был активным членом Беляевского кружка.
Материальная и бытовая неустроенность побудила Бородина отложить свадьбу, которая состоялась только в апреле 1863 года. Материальные проблемы преследовали семью всю оставшуюся жизнь, вынуждая Бородина много трудиться — преподавать в Лесной академии и заниматься переводами.
С 1864 года Бородин — ординарный профессор, с 1874 года — руководитель химической лаборатории, а с 1877 года — академик Медико-хирургической академии. С 1883 — почётный член Общества русских врачей. Бородин, вместе с химиком Зининым в 1868 году стали членами-учредителями Русского химического общества.
Автор более 40 работ по химии, именно Бородин открыл способ получения бромзамещённых углеводородов действием брома на серебряные соли кислот, известный как реакция Бородина — Хунсдикера. Первым в мире (в 1862 году) получил фтороорганическое соединение — фтористый бензоил, провёл исследование ацетальдегида, описал альдоль и химическую реакцию альдольной конденсации.
Как у него на все хватало времени? Как он, имея за плечами лишь домашние занятия музыкой в детстве, да курсы ликбеза с Балакиревым решился писать не только камерные произведения, но симфонии, и даже оперы! Правда, процесс создания затягивался на долгие годы и даже десятилетия.
«Дни, недели, месяцы, зимы проходят при условиях, не позволяющих и думать о серьёзном занятии музыкою. Некогда одуматься, перестроить себя на музыкальный лад, без чего творчество в большой вещи, как опера, немыслимо.
Для такого настроения у меня имеется в распоряжении только часть лета. Зимою я могу писать музыку, только когда болен настолько, что не читаю лекций, не хожу в лабораторию, но всё-таки могу кое-чем заниматься.
На этом основании мои музыкальные товарищи, вопреки общепринятым обычаям, желают мне постоянно не здоровья, а болезни»,
— писал Бородин. И шутливо добавлял:
“Всем тем, чего мы не имеем, мы обязаны только себе!”
В результате над главной оперой жизни – Князем Игорем — работал аж 18 лет! Но даже их не хватило, чтобы завершить оперу.
На протяжении последнего года жизни Бородин неоднократно жаловался на боли в области сердца. Вечером 15 февраля 1887, во время масленицы, он отправился в гости к своим друзьям, где внезапно почувствовал себя плохо, упал и потерял сознание. Попытки оказать ему помощь были безуспешными.
Бородин скоропостижно скончался от разрыва сердца в возрасте 53-х лет. На похороны Александра Порфирьевича пришло огромное количество людей – многие знали и уважали его не только как музыканта, ученого, но и как просто хорошего и доброго человека.
Сменяя друг друга, студенты несли гроб на руках через весь город до Тихвинского кладбища Александро-Невской лавры.
Наиболее значительным произведением Бородина по праву признаётся опера «Князь Игорь», являющаяся образцом национального героического эпоса в музыке.
Автор работал над главным произведением своей жизни в течение 18 лет, но опера так и не была окончена: уже после смерти Бородина оперу дописали и сделали оркестровку по материалам Бородина композиторы Николай Римский-Корсаков и Александр Глазунов.
Поставленная в 1890 году в Санкт-Петербургском Мариинском театре, опера, отличавшаяся монументальной цельностью образов, мощностью и размахом народных хоровых сцен, яркостью национального колорита в традициях эпической оперы Глинки «Руслан и Людмила», имела большой успех и до настоящего времени остаётся одним из шедевров отечественного оперного искусства.
Бородин считается также одним из основателей классических жанров симфонии и квартета в России. Первая симфония Бородина, написанная в 1867 году и увидевшая свет одновременно с первыми симфоническими произведениями Римского-Корсакова и Чайковского, положила начало героико-эпическому направлению русского симфонизма.
Вершиной русского и мирового эпического симфонизма признаётся написанная в 1876 году Вторая («Богатырская») симфония композитора. К числу лучших камерных инструментальных произведений принадлежат Первый и Второй квартеты, представленные ценителям музыки в 1879 и в 1881 годах.
Бородин — не только мастер инструментальной музыки, но и тонкий художник камерной вокальной лирики, ярким образцом которой является элегия «Для берегов отчизны дальней» на слова А. С. Пушкина. Композитор первым ввёл в романс образы русского богатырского эпоса, а с ними — освободительные идеи 1860-х годов (например, в произведениях «Спящая княжна», «Песня тёмного леса»), также являясь автором сатирических и юмористических песен («Спесь» и др.).
Творчество Бородина отличалось глубоким проникновением в строй как русской народной песни, так и музыки народов Востока (в опере «Князь Игорь», симфонической картине «В Средней Азии» и других симфонических произведениях) и оказало заметное воздействие на русских и зарубежных композиторов. Традиции его музыки продолжили советские композиторы – Сергей Прокофьев, Юрий Шапорин, Георгий Свиридов, Арам Хачатурян и другие.
Александр Бородин составил честь русской науки, русской музыки, прославил еще при жизни и сделал бессмертной фамилию человека, который к его рождению отношения не имел.
Он, который по крови был русским лишь наполовину (а другую половину поделили грузинские и татарские гены), сумел рассказать про русский народ, как никто другой – ни до, ни после него. Он свято верил, что богатырская сила и богатырский дух предков живы, что русский народ велик и могуч, а значит — непобедим. И эту веру он передал нам — его потомкам.
ClassicalMusicNews.Ru