Ни одной тройки, естественно, у Людвига ван Бетховена никогда не было. Да и Вене, где он прожил бóльшую часть жизни, она ему не очень-то была и нужна. В число трёх венских классиков наряду с Гайдном и Моцартом он вошёл пешком.
Зато у него есть как минимум три гениальных симфонических сочинения, в наименовании которых фигурирует цифра 3 (три). В хронологическом порядке это:
Концерт № 3 для фортепиано с оркестром до минор, ор. 37,
Симфония № 3 (Героическая) ми-бемоль мажор, ор. 55 и
Увертюра «Леонора № 3», ор. 72b.
Эти три сочинения Бетховена соединил в одной программе Симфонический оркестр Москвы «Русская филармония» под управлением своего главного дирижёра Дмитрия Юровского в концерте, который прошёл в Светлановском зале Московского международного Дома музыки 2 декабря 2015 года.
Концерт получился великолепный. Прозвучали три неоспоримых шедевра великого Бетховена.
Увертюра «Леонора № 3» – единственная из увертюр Бетховена (трёх к «Леоноре» и одной к «Фиделио» – его единственной опере), которая обрела самостоятельное значение как симфоническое сочинение. Более того, по популярности «Леонора № 3» намного превосходит оперу (носящую сегодня наименование «Фиделио»), для которой она написана. Она вышла далеко за пределы просто оперной увертюры по своей симфонической мощи и масштабу. Это не просто дайджест оперных мелодий, а одночастное, но полноценное симфоническое полотно. Именно таким исполнил её Дмитрий Юровский.
Прекрасно прозвучал в этот вечер Третий фортепианный концерт, в котором очень интересно солировал французский пианист Франсуа-Фредерик Ги. Этот концерт наиболее популярен в России наряду с Пятым фортепианным. Франсуа-Фредерик Ги признан в мире как превосходный интерпретатор классической австро-немецкой музыки, и, в первую очередь, Бетховена. Им записаны все его 32 сонаты и пять фортепианных концертов.
Бетховенский Третий фортепианный концерт является для меня любимым из всех пяти. Я слышу, что в нём заложен, особенно во второй части Largo, весь будущий Шопен. Кроме польского колорита, музыке Шопена присущ и шарм французских салонов. Ведь большую часть жизни Шопен прожил в Париже и в этих салонах играл. И именно в таком элегантном романтическом стиле, но без внешних эффектов, Третий концерт Бетховена сыграл Франсуа-Фредерик Ги. Этот романтизм, однако, не выходит у него за рамки общей бетховенской эстетики, являясь именно предшественником шопеновского романтизма.
В первую очередь мне понравился пианизм Ги, его внимание к деталям и превосходная мелкая техника, прекрасная артикуляция. Он точно и ровно выигрывает все пассажи и мелизмы, нигде не забалтывая окончания пассажей. Всё слышно полностью, до последней нотки.
Очень убедительным оказался замедленный темп второй части. На слух мне показалось, что пианист использует педаль экономно, но к моему удивлению, по окончании концерта в небольшой беседе в артистической пианист спросил:
«Не слишком ли было много педали в Largo? Я её там почти не снимал».
Но именно этого я не услышал. Вероятно, замедленный темп скрывал обилие педали, т. к. не «смазывались» пассажи. Тогда же он полностью согласился с моей оценкой генезиса музыки Шопена. И сказал, что именно поэтому так обильно педализирует в Largo Третьего концерта.
Темп же третьей части Rondo. Allegro был выбран очень удачно. Это было именно allegro, а не vivаce или тем более не presto, как её исполняет обычно наш общеизвестный гарант успеха и идол нынешней широкой публики и не только её, но и музыкального менеджмента. Успеха любой ценой. Успеха, разрушающего вкус у целого поколения не только пианистов, но и слушателей. Ну что ж, каждому своё – кому-то Ланг Ланг, а кому-то Григорий Соколов, Андраш Шифф или Михаил Плетнёв.
А для тех, кто особо ценит беглость пальцев и мощное форте – есть ещё и, не удивляйтесь, 19-летний Джордж Ли, обладающий феноменальным пианизмом и виртуозностью, но в рамках хорошего вкуса, когда виртуозность не самоцель, а инструмент достижения творческого результата в музыке, наиболее полного раскрытия замысла композитора
Нельзя не отметить превосходный ансамбль Франсуа-Фредерика Ги с дирижёром и оркестром. Несмотря на то, что это была первая встреча Ги с Дмитрием Юровским и оркестром «Русская филармония», у них быстро установился творческий контакт и взаимопонимание. Аккомпанемент был в полном соответствии со стилем солиста.
Кульминацией концерта стало исполнение Дмитрием Юровским Третьей симфонии Бетховена. Это был его дебют с этой симфонией и надо сказать, дебют очень удачный. Она прозвучала как монументальная симфоническая фреска. Слушалась на одном дыхании, несмотря на несколько замедленный, по сравнению с большинством дирижёров, темп, в чём я усмотрел влияние дирижёра Серджиу Челибидаке на Дмитрия Юровского.
На прямой вопрос, знаком ли Дмитрий с записью Третьей симфонии в исполнении Челибидаке, тот ответил, что не знаком. Отсюда можно сделать вывод, что Дмитрий Юровский пришёл к этим темпам самостоятельно. Это свидетельствует о его внутренней близости с таким музыкальным гигантом как Челибидаке. Неплохой, прямо скажу, эталон для сравнения – для грамотного слушателя.
Такой темп держать в течение всей симфонии – так, чтобы форма не начала разваливаться и слушатель не заскучал, – очень непросто. Но Дмитрий Юровский сумел преодолеть все эти трудности. Форма Третьей симфонии была собрана Юровским прекрасно, зал слушал всю программу с напряжённым вниманием.
Особо удались вторая и третья части симфонии Marcia funebre (Похоронный марш): Adagio assai – и Scherzo; Allegro vivace. Похоронный марш Adagio assai в Третьей симфонии не слезливая вереница похоронных дрог, сопровождаемых скорбящими родственниками, а величественное шествие провожающих павшего в битве героя. Именно такой марш позволяет органически перейти к жизнеутверждающему Scherzo и в дальнейшем к радостному финалу.
Как известно, Бетховен поначалу посвятил Третью симфонию Наполеону Бонапарту, но когда узнал, что тот короновался императором, зачеркнул это посвящение с такой яростью, что повредил первый лист партитуры и сорвал его. При этом он не внес в партитуру симфонии ни одной правки. Тем не менее, в первом издании оркестровых голосов Третьей симфонии в 1806 году на титульной странице было напечатано: «Героическая симфония, сочиненная, чтобы почтить память одного великого человека». Как великий человек Бонапарт для Бетховена умер, став императором Наполеоном I. Но симфония быть «Героической» не перестала! Такой она и прозвучала под рукой Дмитрия Юровского.
В успешности этого концерта весьма велика заслуга коллектива оркестра, с самого начала, с увертюры продемонстрировавшего свое блестящее техническое состояние. Оркестр демонстрирует богатую палитру звуковых красок, прекрасный баланс групп. Он элегантен в аккомпанементе французскому пианисту и мощен в бетховенской симфонии, достигая высокого трагизма в Marcia funebre, атмосферы яркого праздника в Scherzo и ликования в финале.
Впечатляет высокий уровень взаимопонимания оркестра и его главного дирижёра, тёплая моральная атмосфера отношений внутри коллектива. Этому способствует корректная форма общения дирижёра и музыкантов. Но такая форма общения не означает снижения требовательности главного дирижёра. Он ведет коллектив твёрдой рукой, но «в мягкой перчатке». За те четыре года, что Дмитрий Юровский возглавляет оркестр, «Русская филармония» вышла в число лучших и широко востребованных столичных симфонических коллективов.
Владимир Ойвин