Театр «Новая Опера» начал сезон премьерой — «Фаустом», неожиданно обнаружив в самой знаменитой опере французского композитора Шарля Гуно «московский след».
В год 150-летия премьеры оперы Гуно на московской сцене и 125-летия со дня рождения Булгакова молодой режиссер Екатерина Одегова и опытный оперный драматург Михаил Мугинштейн превратили всех персонажей в москвичей, которых не только «испортил квартирный вопрос», но и погубила попытка обратного отсчета исторического времени.
Общеизвестно, что булгаковские «Мастер и Маргарита» пронизаны лейтмотивами «Фауста», но все же более из трагедии Гете, нежели из оперы Шарля Гуно, который упростил сюжет, взяв в качестве литературной основы лишь первую часть романа немецкого классика.
Но, несмотря на очевидное сопротивление материала, создатели спектакля навязали французскому композитору в соавторы русского писателя. В результате романтическая опера превратилась в комическое «пастиччо» с лирическими отступлениями.
Кажется, протестуя против подобной концепции, английский дирижер Ян Латам-Кениг делает главным действующим лицом постановки оркестр, который под его палочкой постоянно доминирует: звучит громко и в однообразно затянутых темпах. Это явно препятствует успеху певцов, хотя в главных партиях на премьерных показах заняты лучшие солисты театра.
События же в спектакле разворачиваются нелинейно. Герои гуляют по временам и пространствам. Из московской квартиры 1930-х годов — через средневековый Конфитюренбург, наполненный пряничными домиками и разной нарочитой бутафорией, и псевдоромантический сад, похожий на картинку из раскраски для малышей (художник — Этель Иошпа), обратно в Москву, где хозяин жизни уже не Фауст, а Мефистофель.
Но все похоже не на истовый поиск любви в философской борьбе добра со злом, а на банальную ролевую игру, придуманную только ради развлечения в ивент-агентстве.
Мария Бабалова, “Вечерняя Москва”