Победительница конкурса «Cardiff Singer of the World», знаменитая оперная певица Надежда Кучер, выступающая на площадках Большого театра Беларуси и ведущих зарубежных театров, рассказала о своем детстве, творческой карьере и планах на будущее.
Начало карьеры
У меня украинские корни, но родилась я в Беларуси, в городе Минске. Здесь выросла и получила среднее образование. Отмечу, что в минском музыкальном училище образование высокого уровня.
Поскольку я училась на отделении «музыковедение», у меня, конечно, база очень хорошая. И сейчас это очень помогает в работе. Мне легче, чем другим певцам, у которых нет такого образования. Я всегда хвастаюсь, что у нас в Минске в музыкальном училище есть такие прекрасные педагоги.
Интерес к пению у меня проснулся как раз, когда я училась в училище. Когда стоял вопрос о выборе факультатива (мы могли выбрать любой инструмент либо композицию, либо дирижирование, либо вокал), я выбрала вокал. У меня был один урок в неделю – в 8.45 утра – самое раннее время отдали девочке-факультативнице. Я честно ходила на каждый урок, не пропускала, ловила любую возможность позаниматься с педагогом – Линой Ивановной.
Кстати, одно время я пела и играла в рок-группе, и даже хотела идти в этом направлении. Но почему-то стала оперной певицей.
Марфа в «Царской невесте» стала моей первой большой, скажем, главной ролью. Да, у меня к ней особое отношение: как было, так и есть – оно не уходит. Правда, Римский-Корсаков писал партию Марфы для определенного человека. Я думаю, у нее все-таки был другой голос.
Знакомство и работа с известными людьми искусства
Буквально несколько месяцев назад мне посчастливилось познакомиться с Сергеем Кортесом. Как ни странно, это произошло в сети Facebook. Все могут по-разному относится к интернету: в нем сколько плюсов, столько и минусов. Но в данном случае он дает уникальные возможности.
Из режиссеров, с которыми довелось поработать, выделю Питера Селларса. Наш прославленный спектакль «Королева индейцев» просто «взорвал» публику. Это на сегодня самая запоминающаяся для меня работа. Сложно объяснить, как этот человек работает. Просто скажу, что это происходит в особом стиле. Он работает не на уровне той режиссуры, которую традиционно мы привыкли видеть. У него идет общение через какие-то более высокие материи.
Питер Селларс больше прибегает к ассоциативному взаимодействию. То есть ты видишь эту ассоциацию и затем должен ее почувствовать в себе. И, собственно, уже это чувство ты посредством голоса и пластики тела выносишь наружу, на аудиторию. Это надо видеть.
Если вы знакомы с творчеством Питера Селларса, видели его спектакли: в принципе они очень похожи именно по языку тела актеров-певцов. У него есть какая-то символика, но я не знаю, какой религии он придерживается – я с ним не говорила на этот счет.
Но у него, мне кажется, есть какая-то личная религия, которую он через музыку, через спектакль, актеров как-то проецирует на большую массу людей. И это производит очень большое впечатление, равнодушным не оставляет никого.
Что касается дирижера, то я в течение 3 лет очень тесно работала с Теодором Курентзисом. Мы сделали очень многое. И с той школой, которую мне удалось получить во время работы с ним, когда я приезжаю на любую постановку в Европе, у меня никаких проблем не возникает. Это высокий уровень в плане подготовки материала.
Я считаю, что это очень большая заслуга работы с этим человеком. Свой перфекционизм он полностью передает тебе, и это разрастается и, мне кажется, потом уже никуда не уходит. С одной стороны, это хорошо, с другой, мы немного страдаем от этого, потому что хочется все делать идеально. Все время хочется дойти до идеала, а его, к сожалению, нет. И поэтому все время присутствует какое-то недовольство результатом.
Конкурс «Cardiff singer of the world»
В первый раз я посылала свои записи на конкурс в 2012 году и тогда прошла во второй тур – на живое прослушивание в оперный театр Вильнюса. В том году победила потрясающая меццо-сопрано Джейми Бартон из Америки. Она великолепная певица.
Потом я получила от них письмо. Последние сроки отослать записи уже поджимали, шли последние недели. А у меня свежих записей никаких не было, и качество видео было не очень хорошим. Но я подумала, что есть, то и пошлю. Записала на диск и отправила. Опять прошла во второй тур – прослушивание в Париже. После этого мне пришло письмо о том, что я прошла в финал. Уже в июне 2015 года приехала в Кардифф.
Я шла в двух номинациях – «Опера» и «Песня». Обе номинации состояли из двух туров. Нас было 20 человек, кто-то шел в двух номинациях, кто-то только в «Опере», потому что участие в ней было обязательным. К слову, приз «Певец мира» не зависел от того, участвуешь ты в двух номинациях или нет.
Например, Катя Щербаченко, которая выиграла в 2009 году конкурс, не участвовала в номинации «Песня», а Джейми Бартон участвовала в обеих и выиграла обе номинации. Это был второй случай за всю историю конкурса.
Поскольку я шла в двух номинациях, то, конечно, нагрузка была очень большой, а напряжение – очень сильным.
На первый тур давалось 18 минут, на второй – 20. Петь можно было, что угодно, просто следовало уложиться во временной регламент. Поэтому я тщательно продумала репертуар. Очень важно было подобрать репертуар правильно, потому что это не только вокальный конкурс, но и шоу для медиа-публики.
Для Англии это как реалити-шоу. Только там за тобой не следят 24 часа в сутки. Они снимают, как ты распеваешься, каждый день записывают интервью. Но сколько камер было на сцене, сколько их вокруг летало – я думаю, ни у кого из 20 участников такого количества внимания до этого не было. Многие ребята психологически не выдержали такого давления прессы.
Был такой случай: на сцену вышел парень из Германии – 2 метра ростом, красивый бас. А там еще проекция крупного плана лица – то есть на заднике был большой стенд, который давал проекцию для зрителей – зал огромный настолько, что даже галерку не видно. Я сидела, слушала этого парня, смотрю на эту проекцию: его колотит. Очень многим ребятам не позволило выступить на 100% именно психологическое напряжение. Наверное, мне помог опыт.
Для первого тура «Opera Prize» я выбрала арию Луизы из одноименной оперы Шарпантье. Это был мой дебют, я давно мечтала эту арию сделать, поэтому начала свое выступление с нее. Далее – кукла Олимпия из рассказа Гофмана, полонез Эльвиры из оперы «Пуритане» Беллини и Франческа из оперы «Франческа да Римини» Рахманинова. Это был мой первый так называемый отборочный раунд.
В финале, в который проходят 5 человек, я пела арию Констанции из оперы «Похищение из сераля» Моцарта, арию Марфы. Кстати, эту музыку там не знают вообще. Мой дирижер закончил петербургскую консерваторию, но англичанин. Он никогда в жизни не слышал «Царскую невесту». Для них это не русская классика, а диковинка, как для нас «Танкред» Россини. Это очень редкий репертуар.
Основное, что исполняется, – это Чайковский «Евгений Онегин» (это номер 1), «Князь Игорь», «Иоланта» последнее время набирает обороты, редко можно услышать «Пиковую даму» – все. Был большой риск петь «Царскую невесту», поскольку музыку никто не знает. Но куда деваться: программа заявлена, менять нельзя.
Казалось, она больше всех произвела впечатление, народ вообще от музыки обалдел – я не преувеличиваю. Очень понравилась музыка. Ко мне даже председатель, режиссер Дэвид Паунтни подошел и сказал: «Я даже не знал, что существует вот такая красивая музыка». Композиции я исполняла под оркестр, только номинация «Sound Prize» шла под рояль. Заканчивалась моя программа арией «Лакме» Делиба.
Подчеркну, что слово «лучшая» в премии не фигурирует. И это совершенно ненужное преувеличение, которое меня напрягает. Потому что совершенно глупо говорить «Лучшая певица мира» – этого не может быть по определению. Я пыталась писать и лично журналистам, просила исправлять, просила убирать – это бесполезно.
Да, эта премия, как и на любом вокальном конкурсе, имеет денежное вознаграждение. Она составляет 15 тыс. фунтов.
Планы на будущее
После конкурса «Певец мира» пианист, который был в жюри, пригласил меня в Лондон, где мы сыграли концерт. Сейчас у меня есть второе приглашение для выступления в Лондоне.
Совсем недавно я приехала из Латинской Америки, из Чили. Была там 2 месяца в европейском составе. Театр Сантьяго работает в системе стаджионе: на каждую постановку приглашаются разные команды. Это один их немногих театров, оставшихся в мире, который работает в классическом варианте.
Два года назад я работала там для «Пуритан», сейчас – «Танкред» Россини. Это большая редкость, она нигде не идет. А если и идет, то в основном в концертном исполнении. Эта постановка была копродукцией с театром Лозанны. Дирижировал в «Танкреде» Ян Латам-Кёниг, художественный руководитель «Новой оперы» в Москве. Сразу после «Танкреда» у меня была «Травиата». То есть я там работала в двух 2 постановках.
Знаете, я коллекционирую голоса. Часто слушаю аудиозаписи и как только слышу голос, заставляющий грезить о чем-то, он остается в моей коллекции. Собственный голос не приносит мне наслаждения, меня вдохновляют голоса других исполнителей. Например, в восторг меня приводят голоса Франко Корелли и Джоан Сазерленд.
Надежда Букато, Портал Союзного государства