Солист оркестра Большого театра Николай Попов дал интервью корреспонденту сайта PrincipalChairs Елене Савченко.
— Николай, очень рады встречи с вами и, конечно, первый вопрос о Большом театре. Расскажите нам о нем.
— В Большом театре 2 сцены, огромный репертуар и очень большое количество сотрудников. Одних музыкантов симфонического и сценического оркестров около 300 человек. Помимо спектаклей симфонический оркестр Большого Театра выступает с концертами в ведущих концертных залах Москвы, как совместно с балетной и оперной труппой, так и с симфоническими программами, оркестр активно гастролирует по городам России и всему миру. Помимо Основной и Новой сцены в театре есть еще и Бетховенский зал, где музыканты оркестра выступают сольно и в камерных ансамблях. В оркестре, в каждой группе деревянных духовых по 5 солистов, включая регуляторов.
Большой театр – это марка, он является символом российской культуры. И поэтому все артисты несут очень большую ответственность за служение в нем. Здесь мы все должны постоянно самосовершенствоваться, т. к. кому-то раз в год, а кому раз в 2 года предлагается или не предлагается продлить контракт. И поэтому, поверьте, чувствуешь особенное волнение тогда, когда у тебя сольный спектакль.
Надо сказать, что особенность работы в театре для солирующего флейтиста, что замечательно — это большой объем именно сольной игры. Когда я поступил на работу в театр, мне были известны основные соло из балетов и опер, так как. они требуются на прослушиваниях практически в любой оркестр. Но сами спектакли мне играть не приходилось. Поэтому первые полгода моей работы в театре оказались не легкими – я насчитал более 20 своих личных «премьер».
Мне кажется, что для успешной работы в оркестре необходимы прежде всего профессионализм и хорошее знание материала. Также важна позитивная атмосфера в коллективе. Вам надо быть готовым к тому, что на текущий репертуар дается максимум 2 репетиции, а иногда идешь играть спектакль, что говориться «с листа». Поэтому готовность всегда должна быть на 200% и готовить себя к такой работе надо со студенческой скамьи.
— Идея нашего сайта как раз и состоит в том, чтобы предоставить возможность студентам и всем заинтересованным в этом людям изучить оркестровый репертуар и узнать для себя что-то новое из уроков солистов ведущих Европейских оркестров. В чем на ваш взгляд преимущества этого сайта?
— Мне всегда интересно следить за тем, что происходит в мире. Сейчас время технического прогресса, поэтому у ребят, которые связали свою жизнь с музыкой очень высокий технический уровень исполнения. Но необходимость в получении информации для расширения кругозора, воспитания своего собственного музыкального вкуса присутствовала во все времена. Без таких знаний крайне сложно в дальнейшем найти себя в этой нелегкой музыкальной жизни. Поэтому данный сайт, как мне кажется, является очень полезным «подспорьем» для получения таких знаний. И, хочу особенно отметить – не только для студентов, но и для профессионалов.
Мы же всю жизнь совершенствуемся, поэтому любому музыканту , как мне кажется должно быть интересно послушать и посмотреть игру своих коллег, отметить для себя что-то новое — все мы настолько разные… Это и поднимает исполнительское искусство на высшую ступень. Лично я на сайте, к моему большому удовольствию, увидел видео уроки с Андреа Олива, с которым мы вместе играли проект с Пьером Булезом в оркестре Густава Малера в 2000 году.
Я завидую «белой завистью» сейчас тем, кто проходит обучение. Мне очень не хватало именно такой информации, особенно когда я учился в России. Да и до сих пор внимание к оркестровым трудностям в российских высших учебных заведениях недостаточное, об этом сейчас во весь голос говорят все мои коллеги.
Поэтому, когда я получил приглашение от солиста оркестра BBC Майкла Кокса поучаствовать в этом проекте — я сразу же с радостью принял это предложение и готов поделиться собственным опытом в исполнении тех соло, которые были играны мною не раз. Сейчас я как раз тщательно готовлюсь к этим видеозаписям.
— Мы уже знаем, что вы учились в Европе, расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
— Вы знаете, в 90 – годы в России люди получили возможность свободно перемещаться по миру и увидеть его с разных сторон. А если говорить о музыкантах, прежде всего для исполнителей на духовых инструментах появилась возможность поучиться ремеслу игры на инструменте у европейских профессоров. Первым, кто полноценно поступил учиться в Парижскую консерваторию, был Денис Лупачев. Сейчас он солист Мариинского театра.
Меня Орель Николе пригласил в Европейскую академию Моцарта в Польшу намного позже, после того, как я отслужил в Российской Армии. В Польше несколько сезонов просуществовал проект, позволяющий музыкантам из разных стран обучаться совместно в преддверии объединения Европы. Основным направлением там была камерная музыка, но великий Николе дал мне не один десяток индивидуальных уроков за тот год. Потом уже я закончил аспирантуру у Андраша Адорьяна в Мюнхене.
— Всегда интересно услышать ответ на вопрос: “ А почему вы выбрали флейту?”
— Семья и ее традиции сыграли большую роль в выборе именно флейты, как инструмента, на котором я стал обучаться в детстве. Мой дед – Лев Васильевич Островский был профессиональным флейтистом. Он работал в Александринском, Мариинском театрах, но основным местом его службы стал Михайловский театр, который в советское время носил имя Малого оперного. Лев Островский, мой дед ,был солистом оркестра более полувека и вышел на пенсию только в 75 лет. В наследство от него у меня осталась деревянная флейта “Отто Мёниг”, которая сейчас находится на реставрации в Германии.
Так как деда не стало до того, как я пошел в школу, моим первым педагогом по флейте была очень известная петербургская учительница — Ирина Петровна Пименова. Мы с братом попали в “ежовые рукавицы” педагогов нашей родной музыкальной школы N 11, в которой более 50 лет преподает фортепиано моя мама. Отец ушел из жизни очень рано, поэтому ей с нами было нелегко в те годы.
В Колледже им. Мусоргского я учился у Евгения Сергеевича Матвеева, человека, которого я воспринимал как отца. Мы с ним были очень дружны…сейчас его уже нет в живых, но память о нем всегда жива. И не только у меня, но и у всех его многочисленных учеников, из которых многие стали блестящими профессионалами. Например, Николай Мохов, коллега Лупачева, также солист Мариинского театра . Матвеев более 40 лет был 2-ой флейтой в оркестре у Мравинского, что само за себя говорит об уровне этого человека. После того, как я получил диплом училища, я поступил в легендарную петербургскую консерваторию им. Римского — Корсакова в класс профессора Ольги Степановны Чернядьевой, диплом об окончании которой мне был вручен в 1999г.
— Вы сказали, что служили в вооруженных силах. А как вам удалось совместить армию и флейту?
— Моя служба проходила в Адмиралтейском военном оркестре Санкт-Петербурга, и это был мой первый оркестровый опыт. Если обратиться к истории, то этот коллектив в самом прямом смысле является старейшим профессиональном коллективом в России. Он был создан указом Петра I в начале 18 века. И для этого туда были приглашены музыканты из Голландии, что напрямую указывает на корни российской духовой школы.
У меня был замечательный начальник, дирижер Алексей Карабанов, с которым мы до сих пор сотрудничаем. Помимо того, что он прекрасный дирижер, аранжировщик, да и просто талантливый и очень деятельный человек, Карабанов оказал мне очень большую поддержку в те годы. Одновременно со службой у меня была возможность учиться, ездить на конкурсы и я даже успевал играть сольные концерты в петербургской камерной филармонии. Именно в этой организации я начал свою трудовую деятельность в 18 лет и имел ангажемент солиста вплоть до начала работы в симфоническом оркестре.
— Что для вас прослушивание в оркестр и как к ним готовиться?
— Любой конкурс или прослушивание – это не только радость победы, горечь поражения или… “туристическая поездка». Здесь важно объективное и честное мнение к самому себе – насколько ты был максимально приближен к своим “100%”. Музыка – это очень субъективный, наверно самый субъективный вид искусства. Бывало, что проходишь ты на следующий тур, а играешь по собственному ощущению: “не очень”. Или наоборот – не прошел на следующий тур, а, кажется, что выступил удачно. Конечно – это лотерея, но… «вода», как говорится «камень точит» и надо всегда идти вперед и быть оптимистом. Нужен некий баланс между мнением со стороны и своим. Тогда результат не заставит себя ждать.
— Мы по записям на You Tube уже знаем о существовании Духового квинтета Большого Театра. Какие у вас ближайшие планы?
— Мне было очень приятно получить приглашение от своего коллеги, фаготиста Андрея Рудометкина, войти в состав духового квинтета. Именно этот музыкант собрал своих коллег единомышленников и добился того, что коллектив получил официальный статус духового квинтета Большого Театра России.
Сейчас мы выпускаем диск русской музыки, в который войдут произведения, оригинально написанные для духового квинтета. Помимо произведений Алябьева, Светланова и Денисова в него вошла замечательная фантазия на темы оперы “Пиковая Дама” нашего гобоиста Сергея Лысенко, а также мой квинтет “Карнавал животных и насекомых”. Там 5 частей и каждое животное -это небольшой дружеский шарж на каждого из нас…
— Вообще это всегда завораживает, когда музыкант начинает сочинять собственную музыку. Как вы к этому пришли?
— Если погрузиться в музыкальную материю, то невольно начинаешь видеть другие стороны того, из чего же состоит сама музыка. Я всегда поражался тем людям, которые могут импровизировать – мне казалось, что это дар и спонтанное состояние. Оказалось, нет! Это труд, при том умственный. Сложно осознать на нашем инструменте всю гармоническую функцию, мы, увы, не видим клавиш, как пианисты …Но мне стало проще, когда я взял в руки саксофон. Существует огромное количество так называемых секвенционных фраз, которые необходимо выучить во всех тональностях. А если при этом ты можешь придумать собственные фразы, то можно пробовать писать свою собственную, т. е. авторскую музыку.
— Флейта, композиция — это можно понять. Но саксофон — это же совершенно другой инструмент! Расскажите про это увлечение. Вы занимаетесь джазом и играете на саксофоне?
— Я сейчас очень активно занимаюсь именно на нем. В Российской Академии музыки им. Гнесиных преподает профессор Александр Осейчук, его имя знают далеко за пределами нашей страны. Он создал уникальную методику, которая включает в себя знание гармонии, ладов, фраз, штриха, ритма и многого другого. Чтобы в ней разобраться, нужно время, поэтому мне в этом помогает его выпускница, автор многих собственных трудов – замечательная российская саксофонистка Жанна Ильмер.
Надеюсь, что через какое-то время Джаз, как стиль, станет обязательным предметом для “классиков” в музыкальных вузах. Ведь посмотрите, сейчас любой классический исполнитель мечтает сыграть что-то необычное, найти новую форму концерта, сделать именно “перфоманс” и как-то расширить свои рамки.
Как мне кажется, все в истории, в том числе и в истории музыки идет по спирали. Сумасшедший технический рост исполнительства в 20-ом веке заставил всех классических музыкантов стать прекрасными ремесленниками, но уничтожил в них художественное начало.
Мало кто из нас может свободно импровизировать и владеть разными инструментами. А джаз – это культура уже с вековой историей, и музыканты, кто служит этому стилю — импровизаторы. Поэтому нам, “классикам”, просто необходимо учиться у них двигаться вперед, тем самым восстанавливая то, что мы потеряли за время технического прогресса. Это очень нелегкая задача, согласитесь, сохранить высокий уровень исполнительства и при этом свободно мыслить и импровизировать… но я к этому стремлюсь.
— Вы хотите сказать, что раньше музыканты могли сами сочинять музыку?
— Когда-то давно все музыканты были мульти-инструменталистами и прекрасными импровизаторами, особенно в период ренессанса и барокко. Да и каденции в концертах подразумевали личностное отношение к сыгранному материалу исполнителем, то есть импровизацию. В Московской Консерватории существует экспериментальная кафедра, где студенты проходят обучение, как на современных, так и на исторических инструментах.
Если говорить конкретно про флейту, то здесь надо отдать должное Олегу Худякову и Ольге Ивушейковой – настоящим подвижникам этого направления. Надо сказать, что и в советское время эпохе барокко посвятил свою жизнь замечательный флейтист Владимир Федотов. А с его дочерью Марией мы проработали, что называется «бок о бок» долгое время в БСО им Чайковского под руководством всемирно известного маэстро Владимира Федосеева.
— Это один из лучших коллективов России, именно ведь этот коллектив стал вашим первым местом работы в симфоническом оркестре?
— Да, я много чему научился в период моей работы там, за что очень благодарен и маэстро, и моим бывшим коллегам в этом прославленном коллективе. Интересен тот факт, что творческие судьбы наших семей с Марией Федотовой, пересекались в разных поколениях. Ее дед был соло флейтистом в оркестре Мариинского театра. А мой дед был его коллегой, правда, недолго, когда он работал в этом коллективе в 20- годы прошлого столетия. Кстати, Мария сейчас солирует в этом же оркестре у маэстро Валерия Гергиева.
— Николай, в чем же на ваш взгляд секрет исполнительского мастерства? Это гены, ремесло, одухотворенность, талант? А как не разрушить замысел автора и, при этом, дополнить произведение собственным видением. Вообще, вы суеверный человек?
— Ну, конечно, я, наверное, как и многие музыканты, весьма суеверен и верю, прежде всего, в удачу. На мой взгляд удача— очень важный момент в творчестве и в исполнительстве. Есть вещи, которыми руководят силы, нам неподвластные, увы… Но, из того, что нам подвластно, прежде всего, мне думается — это анализ. В исполнении любого произведения надо понимать и чувствовать его стиль. Ощущение стиля, знание истории и составляют культуру человека. Надо стараться быть аналитиком, сравнивать произведения между собой, интересоваться биографическими фактами из жизни композиторов. При этом интуиция – это конечно же самое важное в искусстве. Ну и конечно записи, их нужно слушать как можно больше!
Ваш сайт — это то, что надо смотреть и впитывать. Главное на этом сайте то, что вы можете сравнить и узнать о том или ином соло из уст оркестрантов ведущих коллективов нашей планеты, поэтому каждый может быть уверен в правильности подачи материала. Как говорил мне мой педагог Орель Николе: “Лучший ученик – это обезьяна!”
— Но все-таки, в завершении нашей беседы, хотелось узнать: у вас есть в планах желание продолжать заниматься композицией?
— Писать музыку конечно надо, надо придумывать, надо импровизировать. Надо подключать все собственные ресурсы. И если людям нравится исполнять мои произведения, то я только “за”! Фантазию на тему «Летучей Мыши» исполнили уже несколько флейтистов, “Карнавал животных и насекомых” было предложение переделать для фортепиано детям в 4 руки, может еще какое-то озарение снизойдет и в голове родится идея. Нужно жить по ощущению, но заставлять себя работать в этом направлении тоже обязательно. Сейчас мы готовим проект с пианисткой Натальей Фроловой. С этим музыкантом я тесно сотрудничаю уже почти 20 лет, со времен моего студенчества.
Еще давно в 1998 году мы получили премию в Tunbrige Wells Young Concert Artist Competition в Великобритании, после выпустили 2 диска, дали большое количество выступлений в разных городах России. И теперь, как мне кажется, пришло время для нашей авторской музыки – Наталья также сейчас изучает Джаз и пишет очень интересные композиции.
— Ну и самое последнее, расскажите о ваших предстоящих мастер-классах. Где и когда они будут проходить, и чего вы от них ожидаете?
— В конце июля, уже совсем скоро я поеду в Киров, там прекрасная команда организаторов. Именно они создали оазис великолепного детского воспитания и творческую атмосферу. Будут мои мастер-классы, будет концерт с первой флейтой симфонического оркестра Кирова Еленой Ивановой-Летягиной.
На концерте в Органном Зале прозвучат и Бах, и Прокофьев – это одни из моих любимых композиторов. Может быть захвачу с собой и саксофон. Очень хочу видеть на мастер-классе талантливую молодежь , с которой можно поделиться опытом, да и чего греха таить, поднабраться от них творческих сил!
Елена Савченко, PrincipalChairs