На прошлой неделе мы обещали, что опубликуем интервью с Михаилом Хохловым, в котором директор МССМШ им. Гнесиных расскажет, чем череваты новые инициативы Министерства культуры и Министерства образования в области профессионального музыкального образования.
Выполняем обещание. Другие материалы на эту тему вы можете найти по тегу “проблема ССМШ 2014“.
Пока материал готовился к печати, мы получали сообщения из Министерства культуры о том, что соображения г-на Хохлова не во всем соответствуют реальному положению дел. Мы готовы дать слово оппонентам г-на Хохлова, когда они будут готовы выступить.
Пока же считаем необходимым опубликовать наши вопросы к директору Музыкальной школы им. Гнесиных и его ответы на них – с нашей точки зрения, это даёт возможность незаинтересованному человеку получить адекватное впечатление о готовящихся законодательных инициативах в области музыкального образования, а также оправдать заголовок, данный нами к документальному материалу, который многие посчитали тенденциозным.
– Михаил Сергеевич, в последнее время люди, которым небезразлично музыкальное образование в России, поняли, что с этим образованием может произойти что-то не очень хорошее, но не все догадались, о чем речь. Не могли бы Вы для начала понятным языком объяснить, что произошло?
– Был предложен федеральный государственный образовательный стандарт, в соответствии с которым предлагается начинать профессиональное обучение музыке с пятого класса, а не с первого, как это происходит сейчас.
До сих пор, и до конца этого учебного года, мы продолжаем учить детей по утвержденным ранее стандартам, предусматривающим профессиональное обучение детей с 1 по 11 класс. Действующие стандарты уже третьи по счету, два предыдущих поколения стандартов тоже предусматривали профессиональное обучение в специальных музыкальных школах с первого класса.
– Сразу два вопроса возникает. Во-первых, с какой целью образовательные стандарты так часто обновляются?
– Они обновляются примерно раз в четыре – пять лет. Жизнь не стоит на месте, идёт вперед… Стандарты обновляются в связи с тем, что обновляется законодательство, приоритеты, меняется расстановка федерального и местного компонентов в образовании…
– То есть образовательный стандарт – это не программа обучения?
– Нет-нет, это распределение часов в периоде всего обучения. На точные науки – такое-то количество часов, на гуманитарные – такое. И это общее количество часов на весь период обучения, включая все классы, которые входят в этот стандарт. Скажем, стандарт для училищ включает все четыре года обучения по направлениям – точные предметы, предметы, связанные с окружающим миром, гуманитарный цикл и, конечно, профессиональный цикл.
– И сейчас предложен образовательный стандарт, который предполагает начинать профессиональное обучение с пятого класса.
– Да. Собственно, поэтому возникло сильное беспокойство в музыкальном сообществе.
– Мы вернемся к этому, но сначала я хотел задать второй вопрос, который возник – какие школы затронут эти изменения, если они будут приняты?
– В основном это коснется музыкальных спецшкол-десятилеток – я их называю десятилетки, потому что так повелось с давних времен – Гнесинка, ЦМШ, есть школы в Новосибирске, Санкт-Петербурге, Уфе, Казани, Воронеже и Екатеринбурге. Кажется, ни одну не забыл.
– Больше это ни на кого не повлияет?
– Еще есть аналогичные хоровые школы. Две, кажется.
– Этот документ, проект ФГОСа, уже где-то опубликован?
– Основным адресатом является Министерство образования, поскольку они должны согласовать этот стандарт.
– И этот стандарт предполагает начать обучать детей исполнительскому искусству с пятого класса, да? Я правильно понимаю, что до пятого класса музыкальные спецшколы должны будут делать вид, что они не спец, а обычные общеобразовательные? Ведь практически всем понятно, что профессиональное музыкальное обучение нельзя начинать с пятого класса, это поздно. Что будет происходить первые четыре класса?
– 11 декабря 2014 года состоялась встреча на площадке Государственной думы, которую вела заместитель председателя комитета Госдумы по культуре Елена Григорьевна Драпеко, и в которой участвовали члены Комитета по культуре, директора школ и представители Министерства культуры и Министерства образования.
На этой встрече мы как раз пытались выяснить, что будет до пятого класса? И получали очень туманные ответы: вы, мол, не волнуйтесь, все будет примерно то же самое, что было, и что вы сами хотите… Конечно, будут изменения, но в принципе, как вы учили, так и будете учить.
Мы говорим: очень хорошо, а как это будет? Почему нельзя это всё сделать в пакете? Зачем нужно делить один стандарт на два разных? Ведь начальный этап образования, начальная школа, тоже регулируется ФГОСами. И в законе об образовании сказано, что в интегрированных школах государственный стандарт общего образования должен предусматривать особые условия для детей, занимающихся искусством.
Другими словами, государственный стандарт начальной школы в интегрированных школах должен отличаться от государственного стандарта в общеобразовательных школах. Потому что в общеобразовательных школах не предусмотрено этих особых условий. Это сказано в статье №83 Закона об образовании, которая целиком посвящена вопросам регулирования образования в художественной сфере.
– Интегрированные школы – это как раз музыкальные спецшколы?
– Именно.
– И Вы получили какой-то понятный ответ на той встрече?
– Всё время был туман, они не могли сказать, как будет называться это музыкальное образование детей в период получения ими начального общего образования. Но в какой-то момент представительница министерства образования произнесла: это будет дополнительное образование. Тут всё стало на свои места.
– В каком смысле?
– Есть принципиальное различие. Дополнительное художественное образование, то есть, по-нашему, детские музыкальные школы, прописаны в законе отдельно, и регулируются отдельными подзаконными актами. Отдельно, прежде всего, от профессиональных учебных заведений, где обучение ведется по интегрированным программам. И дополнительное музыкальное образование делится на предпрофессиональные программы и общеразвивающие. Это все называется дополнительное, то есть необязательное, музыкальное образование.
А главное, содержание этих программ регулируется федеральными государственными требованиями.
Есть такой документ ФГТ – требования к образованию. А про наши школы, интегрированные, в том же самом законе написано, что образование в интегрированных школах регулируется государственными стандартами, независимо от того, где ребенок находится – на начальном образовании, или на стадии получения общего или среднего образования. Таким образом, предлагаемое решение и ответы на наши вопросы со стороны министерства образования входят в противоречие с существующим законодательством.
– Это настолько очевидно?
– Они ссылаются на норму закона, где четко сказано, что профессиональные программы в интегрированном виде с общеобразовательными предметами начинаются на стадии получения детьми общего образования. В предыдущем разделе. А дальше сказано, что начальное образование осуществляется на основе государственного стандарта начального образования, предусматривающего специальные условия.
Это дает возможность в какой-то степени читать закон двояко. Если мы выбираем из контекста одну часть закона, получается, что законодательство предусматривает получение профессионального образования только с пятого класса. А если мы читаем дальше этот же самый закон и эту же самую статью, то получается, что в школах, которые описаны именно в этой статье, начальное профессиональное обучение регулируется не самим законом, а некими подзаконными актами, которые вытекают из положений закона, где сказано, что общее начальное образование должно предусматривать особые условия.
Эти особые условия охватывают некие понятия – в виде знаний, умений и навыков… Если ребенок учится в ДМШ, он получает некие знания, умения и навыки, а если он учится в специализированной музыкальной школе, он тоже получает знания, умения и навыки, но эти вещи в двух учебных заведениях абсолютно разные. Степень подготовки учащихся при отборе разная, и степень оценки знаний тоже разная. Но в законе этих нюансов не прописано, что дает возможность тут юлить.
– Но если старые стандарты всех устраивали, зачем понадобилось вносить такие принципиальные изменения?
– Новый Закон об образовании вступил в силу с сентября 2013 года. И они говорят, что они читают его таким образом, а мы читаем неправильно.
Я не юрист, и руководствуюсь, с одной стороны, здравым смыслом. С другой стороны – опытом работы, и даже не моим собственным, хотя я работаю уже более 25 лет. А вообще опытом работы таких школ, которому почти 120 лет.
Кроме того, я смотрю на афишу, которую мы сегодня имеем в мировых – я подчеркиваю – концертных залах. Что мы видим? Кто играет? Возьмем только солистов, даже не берем оркестры и оперу. И можно даже не брать другие школы, только Гнесинку. В голову сразу приходит несколько имен. Евгений Кисин – мировая звезда? Борис Березовский? Юлианна Авдеева? Даниил Трифонов, Константин Лифшиц? Все они, будучи детьми, начинали профессиональное обучение музыке с пяти лет.
Возникает вопрос: если бы они не учились с первого класса – Россия гордилась бы такой афишей, которая есть сегодня в мире? Вряд ли.
Идем дальше. Что происходит в разных странах? Только что я вернулся из Амстердама – они собираются организовывать музыкальную школу, где с первого класса будет вестись обучение одновременно и по общеобразовательному, и по профессиональному циклу. В Китае такие школы уже существуют. И создатели этих школ ориентируются в работе именно на опыт российских специальных музыкальных школ, а не на что-то другое.
В 1944 году, когда наше государство было в руинах и речь шла в буквальном смысле о жизни и смерти, Гнесина организовывает школу, где дети начинают учиться с первого класса по общеобразовательным и специальным музыкальным предметам.
Похоже, что сегодня люди потеряли последние ориентиры. Я не говорю о том, что закон нужно нарушать. Но можно и нужно выискать возможности сохранить то, что наше государство получило практически в боях. А вместо этого просматривается желание испортить уже очевидные ценности.
– Для Вас эти ценности действительно настолько очевидны?
– Эти примерно десять спецшкол, о которых мы говорим, составляют 14 сотых процента относительно других учебных заведений, школ и училищ, занимающихся художественным образованием в России. И эти сотые доли процента дают сегодня 90% российских исполнителей, завоевывающих музыкальный олимп во всем мире. Где, в какой сфере деятельности в нашем государстве настолько же эффективно учат?
В Голландию мы приехали с детьми, они играли в филиале Санкт-Петербургского Эрмитажа в Амстердаме. Там был музыкальный фестиваль, и в его рамках состоялся, например, концерт Наталии Гутман, а в другом зале выступал Михаил Плетнев, который закончил Казанскую школу.
На следующий день в зале Концертгебау играл всемирно известный гобоист Алексей Огринчук, а на фестивале, куда пригласили нашу школу, состоялся концерт наших учащихся 9-11 лет, которые положили на лопатки всю аудиторию. Все эти люди (взрослые, конечно) закончили спецшколы. В разные, разумеется, годы.
– Кроме неправильного прочтения закона, есть еще какие-то доводы против обучения с первого класса?
– Озвучивается такая точка зрения. Не все, кто начинает учиться в 6 лет, станут профессионалами. Вы не можете отобрать детей в столь раннем возрасте и точно сказать, что они станут профессионалами. Не можем! Но если мы их не будем учить так, как сейчас учим, то они профессионалами наверняка не станут – вот это мы можем сказать точно.
– Вы видите какие-то пути выхода из этой ситуации? Ваше мнение слышат?
– Прекрасно слышат, мы же говорим об этом не в течение последних двух недель.
Прежде всего, мы работали над тем, чтобы эти школы вообще были внесены в законодательство. Потому что их не было.
В свое время Министерство культуры, которое вместе с Министерством образования делало предыдущий закон, просто прозевало эту тему. В прошлом законе об образовании об этих школах сказано, что существуют нетиповые учебные заведения. И все!
Ведь нет строки в законе – это что означает? Это означает, что все дальнейшие процедуры – лицензирование, аккредитация, проверки обрнадзора, прокуратуры – не могут проходить спокойно для этих школ, поскольку они находятся вне правового поля. У всех этих проверяющих возникает вопрос – вы кто?
Это немного на биологию похоже – есть же отряды, виды, подвиды… А тут смотришь в документы, сверяешь – и нет такого зверя! Не описан! А он живет, бегает… Вы откуда вообще взялись? Можете представить себе состояние чиновника в такой ситуации? А состояние директора?
Сколько раз я с этим сталкивался за историю взаимодействия с проверяющими органами! Смешно, приходили люди из департамента образования, из министерства, смотрели расписание занятий и говорили, что у вас, Михаил Сергеевич, непорядок, не хватает важного предмета общеобразовательного. Какого, спрашиваю? У вас нет уроков музыки. Действительно, нет у нас музыки. Специальный инструмент есть, музлитература, сольфеджио, гармония, анализ формы – это все есть, а музыки нет. Никто не знает даже, что это такое.
Ведь это всё уже было – когда собирались ввести профессиональное образование у артистов балета с девятого класса, был ведь такой разговор, и Министерство образования стояло насмерть. Лежало на рельсах, что не может быть профессионального образования до 9 класса.
И тогда Николай Цискаридзе вышел на трибуну Госдумы, снял ботинки и стал гнуть стопы ног в присутствии уважаемых депутатов, говоря, что если не учить это делать с 12 или 11 лет, то они не будут гнуться. К 15-16 годам учить это делать уже поздно будет! Это всех убедило. Все поняли, что надо учить с 5 класса, и это было внесено в законодательство. Может быть, теперь музыкантам тоже выйти и начать гнуть пальцы?
Сейчас, вроде бы, идет речь о том, что Госдума создаст некую рабочую группу для того, чтобы подготовить компетентное мнение по этому вопросу и соответствующие подзаконные акты по государственным стандартам, которые у нас готовы. Потому что два года назад мы уже разработали соответствующий стандарт. Авторы – специалисты, которые занимаются этим вопросом 20-30 лет. Люди, которые, что называется, «у грядок», на которых растут талантливые дети. Это был документ, который рожден между несколькими школами, мы в контакте с Екатеринбургской школой, ЦМШ.
– Можно ли выделить школы отдельно законодательным образом?
– Это вопросы, связанные с внесением поправок в закон об образовании. Я считаю, что этот закон в том виде, в котором он сегодня есть, в части спецшкол требует доработки. Не спорю с этим. Если закон допускает разночтения в каких-то частях, то требуется его поправить. И ничего страшного в этом нет.
Тем более, что планируется принять основы государственной политики в области культуры, которая даст новые взгляды на развитие культуры в принципе. Всё идет вперед, всё меняется. Те вызовы, которые нам бросает время – мы должны их принимать и на них отвечать.
– Я всё же не могу понять, как по новому, не исправленному, а действующему закону будет построено обучение в музыкальных спецшколах в начальный период?
– Все музыкальные предметы должны быть выведены за рамки стандарта общего образования. Поэтому, не получится так, как сейчас, когда все идет в едином процессе, чередуясь – русский язык, слушание музыки, арифметика, ритмика, чтение, сольфеджио. Нет, этого нельзя.
Должны изучаться общеобразовательные предметы, а музыкальные потом – в свободное время и дополнительные часы. По предлагаемым правилам ребенок, поступивший к нам в 1-ый класс, имеет полное право не посещать музыкальные предметы – они же за рамками обязательной программы. А ребенок, поступивший к нам же в 1-ый класс «музыкальной школы», может учиться в другой общеобразовательной!
А если директор решит действовать по старым правилам, то на это есть надзорные органы, прокуратура, суд…
Тут кстати, еще одна «мина». Нарушается принцип преемственности – основной принцип, который между прочим прописан в законе и во всех статьях, связанных с получением профессионального образования. А где же тут принцип преемственности программ?
– Что это такое?
– Это когда окончание одной программы предполагает подготовку учащегося к получению следующей, более сложной программы. В принципе, это вообще краеугольный камень российского художественного образования.
А если говорить о более глобальных вещах, то в Российской Федерации около тридцати шести тысяч общеобразовательных школ. Может быть, я буду не совсем точен, но в них обучается порядка 17 миллионов детей. Музыкальных школ и училищ – немногим более трех тысяч. Хотя это не значит, что в этих школах учится где-то 10% от общего числа школьников, потому что наполняемость этих школ разная. Количество учащихся – может, 2,5 миллиона. Детей, которые обучаются в спецшколах где-то 3000, чуть меньше. В каждой школе около 400 человек. Такое, вот, соотношение. 17 миллионов и 3000 этих детей.
Возникает вопрос – где-то порядка 4% от всех обучающихся в школах России детей занимаются художественным образованием. А что с остальными детьми, которых не учат понимать ни язык искусства, ни язык музыки? А ведь именно они завтра будут работать в том числе и в министерстве культуры, в министерстве образования… Я уже не говорю о министерствах транспорта, экономики и финансов. Они будут следить за безопасностью страны, защищать родину.
А чтобы все это делать и вообще работать на благо страны, в детях должен быть воспитан дух. Ощущение прекрасного. Идеалы. Окрыленность, если хотите. Умение сопереживать. Умение разобраться, что такое хорошо и что такое плохо.
Это может быть, воспитывает арифметика? Это, может, химия воспитывает? Это же воспитание чувств, которое получает ребенок через понимание языка искусства.
Мы можем поставить знак равенства между ощущением прекрасного, пониманием ценностей и идеалов – и патриотизмом. Почему, когда мы хотим вспомнить о Великой отечественной войне, кадры хроники мы сопровождаем музыкой, от которой у нас все внутри приходит в состояние дрожи? Уберите вот эту музыку от этих кадров хроники и подложите туда другую музыку. Кроме фарса, отторжения и насмехательства мы ничего не получим. Вот, что такое музыка!
Через музыкальные произведения и понимание языка музыки дети знакомятся с мировой культурой, с истоками народного творчества, отождествляют себя с нацией. Ни идеалов, ни ценностей, ни чувства прекрасного не воспитывают большинство предметов нынешней общеобразовательной школы. Все эти качества воспитываются только на примерах великих произведений искусства, и одно из первых мест здесь занимает музыка.
Знания и умения – это только инструменты, печально, когда они в руках у нищих духом.
Беседовал Борис Лифановский, ClassicalMusicNews.Ru