В Культурном центре имени Волошина открылась выставка, посвященная художнице театра Тамаре Старженецкой.
Выставка, открывшаяся в Москве в Культурном центре имени Волошина, — не просто возвращение вычеркнутого из истории отечественного искусства имени — Тамары Старженецкой.
Это дань памяти как минимум двум выдающимся русским женщинам: художнице театра, талантливой, но, увы, известной лишь узкому кругу знатоков, и примадонне, перед которой преклоняется весь культурный мир.
Речь о Тамаре Старженецкой и Елене Образцовой. Кто такая Образцова, никому не надо объяснять. С другим именем сложнее.
Впервые автор этих строк услышал о Тамаре Старженецкой от Галины Вишневской, когда та рассказывала о своем первом звездном взлете в Большом театре — спектакле «Аида», оформлением которого и занималась Старженецкая. Его потом, по словам Вишневской, просто сожгли. Что имеем, не храним.
Эти слова, к сожалению, можно было бы поставить эпиграфом ко всей жизни и творчеству Старженецкой — аристократки духа и крови. В Большой театр она попала в 1949 году, заняв второе место в конкурсе, и сразу получила заказ на постановку «Самсона и Далилы» Сен-Санса.
Но наступила кампания борьбы с космополитизмом, и библейский сюжет с еврейскими именами стал остро неактуальным. Готовые эскизы остались достоянием личного архива.
Только в 1951 году все сошлось: та самая «Аида», где пригодились и талант Тамары, и ее интерес к истории, и вкус к восточным мотивам. В этом спектакле — кстати, 50 лет назад — дебютировала Елена Образцова в образе египетской царевны Амнерис.
В костюмах Старженецкой безумно талантливая и немыслимо красивая Елена производила сногсшибательное впечатление, о чем хранят свидетельство кинопленки середины 60-х и начала 80-х.
Затем были опера «Демон» Рубинштейна, балет «Сказ о каменном цветке» Прокофьева… В середине 1950-х главным художником в Большом стал Вадим Рындин, который предложил Старженецкой ограничиться разработкой костюмов.
Она же мыслила себя в монументальных работах. И, обладая резким, неукротимым характером, хлопнула дверью, по сути став художником-скитальцем, создавая спектакли в Ереване, Тбилиси, Киеве, Донецке, Ташкенте, Волгограде, Саратове, Воронеже, Куйбышеве.
Выставка проходит в скромной районной библиотеке, хотя и известной на всю Москву своим клубом любителей египетской старины. Этим клубом руководит египтолог (кстати, нередко выступающий на страницах «Труда») Виктор Солкин, для которого «Аида» — родная тема. Во-первых, Древний Египет, во-вторых, его мама Римма Четкина всю жизнь проработала в мимическом ансамбле Большого театра, и ей доводилось носить костюмы Старженецкой и держать шлейф царевны Амнерис — Елены Образцовой.
В Большом так и не собрались устроить выставку своей художницы, и ее дело и имя живо прежде всего силами уникального рода Старженецких и их друзей.